Гори жить (СИ)

Он заставил себя есть медленнее — неудобно же, что старик подумает? — но суп быстро кончился. Майк немного подумал, и заказал еще одну порцию. Хозяин выполнил заказ незамедлительно, словно пиала с готовым блюдом стояла у него наготове.

— Все иностранцы, — проговорил он с усмешкой, — просят повторения. Удачный рецепт!

— Потрясающе удачный, — согласился Майк.

Теперь он ел медленно, смакуя каждый кусочек. Куриный бульон поражал густотой вкуса и свежестью запаха кореньев и зелени. Тонкий грибной аромат делился на несколько оттенков — хотя в тарелке виднелись одни только шампиньоны. Нечто нежное, знакомое, но почти неуловимое и непривычное для японской кухни венчало ароматический букет. Но что? Майк терялся в догадках.

— Рецепт супа, наверное, ваш фамильный секрет? — спросил он у хозяина, с поклоном, двумя руками подавая карточку для расчетов.

Старик принял карту с еще более глубоким поклоном и тоже двумя руками.

— Нет секрета, — сказал он, вставляя карту в прибор и дожидаясь распечатки чека. — Рецепт мы дарим каждому заинтересованному гостю.

Он протянул Майку полоску тонкого картона с фотографией пиалы с супом, точно таким, как только что съел Майк, и массой иероглифов.

— Мне это не прочесть! — рассмеялся гость.

— Все-таки возьмите, — настаивал хозяин. — Вам пригодится!

— Если только женюсь на японке!

Они пожали друг другу руки, и Майк вернулся к прогулкам, а старик — на кухню.

С этого дня встречи стали регулярными. Майк утром приезжал из Хаконе, бродил по лесу и каменистым кручам, нагуливая к полудню здоровый аппетит. Старик к его приходу готовил большую порцию фирменного супа, всякий раз разного. Так Майк перепробовал все предлагаемые в этом заведении блюда, но ничего, превосходившего тот первый, созданный специально для иностранцев рецепт, ему не встретилось.

После еды, если не было других посетителей, старик подсаживался к Майку, угощал его саке или виски, которые не значились в меню, и которые старик держал под прилавком исключительно для личного употребления.

Они разговаривали, не глядя на часы и не заботясь временем. Прежде чем стать владельцем ресторанчика, старик много проработал за границей. В Америке он научился английскому, но пришел в ужас от местной кухни. Во Франции жить и работать ему пришлось не так долго, зато страна ему понравилась гораздо больше Америки, потому что вкусная!

Старик произносил это протяжно и с забавным причмокиванием: вку-у-усная Франция! Рецепт рамена, который так понравился Майку и который неизменно приводит в восторг гайдзинов, он привез именно из Франции. Японского в этом рецепте всего ничего, так ведь и рамен, по сути дела, кушанье импортное. Чему тут удивляться?

Господин говорил, что не читает иероглифов? Не беда, сейчас ему растолкуют.

Старик взял полоску картона с рецептом, перевернул и стал писать по-английски. Курица — откормленная пулярка, он покупает французских. Вырезает филе, снимает с тушки лишний жир, оставшееся мясо варит медленно и долго. В конце варки добавляет коренья и зелень — тут старик стал произносить и писать названия, неизвестные Майку.

Далее, продолжал японец, готовится лапша. Замесить, растянуть, нарезать, высушить — это заранее делается. Майк может купить уже готовый к варке продукт. Для супа лапшу следует отварить и вынуть, пусть ждет.

Теперь самое важное. В пиалу для супа нужно положить один большой тонко, как можно тоньше нарезанный шампиньон — так, чтобы укрыть грибными ломтиками все дно. Коричневый шампиньон лучше белого. Потом в пиалу трется сыр, совсем немного сыра, но не какого попало. Он берет итальянский пармезан и три французских сорта: один с синей плесенью, один с плесенью зеленой и последний — с белой. Главное, чтоб свежие, иначе плесень начнет горчить.

Вот откуда такой аромат, смекнул Майк, а старик продолжал.

Грибы и сырная крошка заливаются разогретым до кипения бульоном, пиала накрывается крышкой и стоит минуту. После добавляется лапша, обжаренные на курином жиру или сливочном масле — нет-нет, не французском, новозеландское масло лучше всякого иного — куски филе, перепелиные яйца, сезонная зелень.

Поклонившись, старик вручил Майку картонку с рецептом и проговорил:

— Жена господина сможет радовать вкусным обедом всю семью.

— Я не женат, — ответил Майк, и ему вдруг представилась Беллка, вся такая солнечная, радостная, порхающая по кухне в фартуке на голое тело. Неплохо, но Джули в этой роли смотрелась бы органичней.

Старик покачал головой.

— Могу сказать о себе: я много работал, стремясь зарабатывать все больше и больше. А о семье не думал. Меня потому и охотно брали служить в заграничных отделениях. Один, ничто не держит! И только выйдя на пенсию и купив этот ресторан, я понял: пренебрегать семьей — неправильно. Ничто не дает душе умиротворения, кроме детских голосов и улыбки любимой женщины.

Он помолчал секунду и с поклоном добавил:

— Простите за поучения!

— Да нет, — грустно проговорил Майк, — ничего. Вы правы.