Горячая весна 2015-го

— Простите, Дональд, — перебил его Дмитрий, — но как такое вообще получилось? Пару недель назад глава Пентагона Рональд Фроз утверждал, что у USAF есть бомбы, которые могут уничтожить целую танковую дивизию, и на истребитель их подвешивается до дюжины?

— Я не знаю, как там у них в USAF, — отмахнулся полковник, — но так или иначе русские смогли атаковать. Поляки, к сожалению, понесли значительные потери, но это открыло перед нами хорошую возможность надрать Иванам задницу. Пока пилоты засыпали русских своими знаменитыми бомбами и прочим дерь… поливали напалмом, я хотел сказать, мы атаковали их позиции к северу отсюда и прорвали их оборону.

— Велики ли наши потери, Дональд?

— Потери, конечно, есть, но на то и война. Приемлемые потери, я хочу сказать. Но главное — мы отрезали русским пути для отступления, а потому группировке, которую они собрали, пришёл конец. А это значит, что и очистка всей территории анклава от их присутствия — дело времени.

— От присутствия Российской армии, — ненавязчиво поправил его Дмитрий. — А увидим ли мы подтверждения вашим словам? Я хочу сказать, что за эти два дня мы слышали о выдающихся результатах, но своими глазами видели считаные единицы подбитых русских машин. А уничтоженная американская техника — попадалась.

— Не могу обещать, — подумав, сказал полковник, — но возможно, мы организуем осмотр уничтоженной русской техники специально для телерепортёров. Сейчас же здесь, в «Кэмп Бала», мы организуем пункт содержания военнопленных. Думаю, вам будет интересно это видеть.

— Спасибо, Дональд. А будет ли у нас возможность побеседовать с пленными русскими?

— Пленными занимается военная полиция, но я распоряжусь, чтобы вас допустили до беседы с теми из них, кто не представляет оперативного интереса. А теперь извините, я должен идти.

Полковник повернулся и скрылся в «пузыре».

— Знаешь, — опустив камеру, сказал Джо, — по-моему, он пьян.

Вернувшись в палатку, полковник сел на пластиковый стул и помассировал виски.

— Налейте мне колы, — обратился он к офицеру своего штаба. — Спасибо. Терпеть не могу репортёров, они как шакалы. А встречаться с ними надо — на это есть прямой указ командующего. — Он задумчиво щёлкнул пальцами по открытой банке. — Знаете что, Джилингс… Пожалуй, я поручу их вашим заботам. В конце концов, психологическая война — это ваша прерогатива. Можете сообщать им любую информацию, кроме совершенно секретной, тем более что есть приказание командующего и на этот счёт, но, ради бога, пусть они больше не лезут ко мне!

12 мая 2015 года, 13.30 по Гринвичу (16.30 по Москве). Литва

С юго-запада и юга доносилась артиллерийская канонада. Иногда, даже непонятно с какой стороны, раздавались очереди и одиночные автоматные выстрелы. Осторожно, стараясь не щёлкнуть клапаном кобуры, подполковник Гровз достал пистолет и заглянул в его ствол. Чёрная воронка завораживала сознание. Одно нажатие — и больше ничего не будет. Ни боли, ни страха, ни унижения.

Каких-нибудь восемь часов назад под его командованием находился тяжёлый батальон, способный справиться с любой задачей, которая может быть поставлена перед подобным подразделением. А сейчас из всего подразделения остался только он, его командир, и рядовой первого класса, имя которого Гровз забыл, а форма его была так вымазана грязью, что табличка с именем не читалась.

Солдат перевёл взгляд с лица своего командира на пистолет, потом его расцарапанное лицо сделалось решительным и он прижал оружие к глине.

— Сержант приказал мне охранять вас, сэр, — извиняющимся тоном сообщил он.

— В том числе и от меня самого?

Рядовой отвёл взгляд. Подполковник закрыл глаза и, прикусив губу, чтобы не застонать от боли в раненой ноге, вытянулся на земле.

Сержант Кройшир вместе с ещё двумя рядовыми, которые и обеспечили эвакуацию Гровза с командного пункта после того, как русские танки проутюжили остатки его расположения, полтора часа назад уползли в западном направлении, проверить, кто контролирует шоссе № 195. Судя по тому, что они так и не вернулись, русские были и тут. Сколько, интересно, пройдёт времени до того, как Иваны начнут прочёсывать местность?

— Мы дождёмся ночи, — нерешительно произнёс рядовой, разглядывая экран коммуникатора, — и попробуем продвинуться к югу. Тут обозначена какая-то ферма.

— Выключи, — не открывая глаз, посоветовал подполковник. — Экономь батарейки.

То, что на GPS полагаться нельзя, стало понятным ещё в первый день войны. Из-за этого артиллерия никак не могла организовать им требуемую поддержку. В Форт-Ливенуорте слушателей командно-штабного колледжа учили, что новейшая электроника повышает эффективность даже старых артиллерийских систем в девятнадцать раз. Но всякая монета имеет две стороны, и когда русским удалось лишить американскую армию уверенного знания своих координат, эта эффективность снизилась. Насколько? В два раза? В пять? В девятнадцать?