Горячая весна 2015-го

Корма «Магнитогорска» дрогнула, отрываясь от грунта. Этого момента все на борту ждали с напряжением: галечный грунт был покрыт слоем ила, существовала опасность присасывания. Завертелся винт, и субмарина на самом малом ходу начала подкрадываться к идущей почти встречным курсом цели.

— Пеленг тридцать, неотчётливый контакт! — доложил акустик на борту «Нью-Йорка» дежурному офицеру.

Водная толща была забита шумом винтов, свистом катеров на воздушной подушке, доставлявших на берег подкрепления, и реверберациями от подводных взрывов. Сигналы щедро рассыпанных противолодочных буёв гасли в этой каше.

— Дистанция?

— Неизвестно, сэр, — замялся акустик.

— Запросите «Рейд» [79], — распорядился офицер, — их вертолёт рядом, пусть отработает на всякий случай.

Он больше боялся атаки с воздуха, чем из-под воды. Полки бомбардировщиков, вооружённых тяжёлыми противокорабельными ракетами, представлялись более серьёзной угрозой, чем гипотетическая атака русской субмарины. Её же засекут задолго до того, как она сумеет приблизиться!

По двухсотметровому корпусу корабля-дока побежала нервная дрожь, когда он закончил поворот и лёг на новый курс.

— Аппараты со второго по пятый товсь! — приказал командир «Магнитогорска».

Субмарина ползла еле-еле. На такой скорости при царящей какофонии в водной толще у них был шанс отстреляться незамеченными. Из первого отсека доложили о готовности.

«Так и быть, старче, утоплю я ещё одно корыто…»

— Пуск!

Четыре торпеды одна за другой покинули аппараты и устремились к цели.

— Пеленг тридцать, торпедный залп! Дистанция двадцать пять! — завопил акустик на «Нью-Йорке». — Торпеды в воде! Повторяю, торпеды в воде!

Фрегат «Рейд», находившийся ближе всего к громаде корабля-дока, выбросил из дымоходов белое облако и в свисте разгоняющихся турбин начал разворачиваться на месте.

«Нью-Йорк» был ограничен в маневре, так как с обоих краёв протраленного фарватера могли быть мины, но его командир всё равно дал «самый полный», закладывая одновременно маневр уклонения. Но от четырехторпедного залпа с четырёх тысяч метров это уже не могло его спасти. Запускать имевшиеся на борту антиторпеды было поздно. Через три минуты четыре взрыва, один за другим, разорвали борт корабля-дока по всей его длине, подняв высоченные столбы воды. С кормовой площадки был сброшен за борт только что севший там десантный конвертоплан [80]. Укреплённый на носу «Нью-Йорка» щит, с символом башен-близнецов Всемирного торгового центра (под него как раз ударила одна из торпед), тоже сорвало с места. Полтонны металла с гравировкой «Мы никогда не забудем!» описали в воздухе двухсотметровую кривую и рухнули в воду в метре от борта

десантного катера «Тортуга», едва не пополнив список жертв самого известного теракта на два десятка человек.

12 мая 2015 года, 21.20 по Гринвичу (0.20 по Москве). Россия, Калининградская область, Новобобруйск

— Откуда вы, сержант? — поинтересовался Дмитрий, передавая тому разрешение на получение нескольких пленных для организации прямого эфира.

На разрешении были подписи полковника Янга и подполковника из штаба дивизии, ответственного за ведение психологической войны.

— Из Массачусетса, — нехотя сообщил верзила с нашивками мастер-сержанта. — 300-я бригада военной полиции. Так, посмотрим, что тут у вас. — Он развернул документ и углубился в чтение. — Значит, вам нужны не офицеры, не тяжело раненные и не местные уроженцы?

— Местных можно, — сказал Дмитрий, — но только тех, кто сдался сам. Есть же сдавшиеся организованно?

— Нет таких, — покачал головой полицейский. — Даже те, кто не ранен, как правило, сильно помяты. А почему вы не хотите брать местных? Их у нас большинство. Рогов мобилизовал здесь массу народу.

— Чтобы никто не ляпнул в прямом эфире, что мы их оккупируем, а не освобождаем. Мои боссы очень щепетильно относятся к этой разнице, если вы понимаете, о чём я…

— Понимаю, — кивнул сержант, — пропаганда, общественное мнение и все дела. Что ж, я подберу вам нескольких.

— Только быстро. До выхода в эфир мне осталось меньше получаса.

12 мая 2015 года, 18.00 по вашингтонскому времени (1.00 следующего дня по Москве). Москва

С точки зрения советника президента США по национальной безопасности, средства массовой информации его страны были целиком свободными и независимыми. Тот факт, что все выпуски новостей сейчас игнорировали информацию из Литвы, где американская армия понесла крупнейшие одномоментные потери со времён Вьетнама, по его просьбе, высказанной в первой половине дня, свидетельствовал не о чем ином, как о патриотической позиции медийных боссов, к которой он настойчиво призывал их при личных встречах.