Горячая весна 2015-го

Когда в качестве ответной меры в МИД Эстонии поступила нота российского правительства с требованием беспрепятственного транзита подразделений Российской армии через территории стран Прибалтики в Калининградскую область в обмен на гарантии сохранения независимости, в официальных кругах Таллина началась паника. В отличие от Латвии и Литвы, отклонивших требования России, эстонское правительство оставило ноту без ответа и в тот же день начало эвакуацию в Пярну. Эвакуацию, которая слишком походила на паническое бегство.

Командование силами обороны Эстонии, в подчинении которого остались только отряды «Кайтселийта», сочло, что в сложившихся условиях защита Таллина бессмысленна. Правда, вывести оттуда все имеющиеся соединения не представлялось возможным. Поэтому 1-ю таллинскую дружину оставили в городе. Больше для контроля над русским населением, чем имея в виду боевые действия.

Штаб и сборный пункт 2-й таллинской были выведены из Таллина в Кейле. Правда, там они тоже не задержались и, когда во второй половине дня 10 мая в окрестностях Таллина появились передовые отряды Российской армии, отступили ещё километров на семь к югу — на резервную базу.

Сборная Эстонии по биатлону была членом «Кайтселийта» в полном составе — отголоски неудавшейся попытки доказать свою лояльность перед Олимпиадой, но сейчас из всех здесь присутствовали только Индрек и Владимир.

— Похоже, мы оказались самыми патриотичными из наших, — заметил Владимир, изучая в прицел своей АК-4 начинающее светлеть небо. Офицеры дружины опасались угрозы с воздуха.

— Или самыми глупыми, — дополнил Индрек, опуская свою винтовку. — Спали бы сейчас дома… Слушай, кончай уже целиться в небо. Самолёту мы всё равно ничего не сделаем, беспилотник просто не заметим, а вертолёт услышим заранее.

— Не боишься быть обвинённым в нелояльности? — спросил Владимир, но винтовку всё же опустил. — Отечество в опасности, и всё такое?

— Отечество я люблю, — пожал плечами Индрек, — а наших чертей из правительства нет. «Тотальная оборона», видите ли. «Продержаться шесть месяцев, а потом свободный мир придёт на помощь!» А сами сбежали в Пярну и дрожат там в ожидании эвакуации. А мы тут должны прикрывать их жопы!

Он резко прервался, потому что увидел в предрассветном тумане фигуру приближающегося к ним майора. Радом с ним маячил ещё кто-то из добровольцев. Небольшого роста, в полной боевой выкладке и с оружием.

— Смирно! — скомандовал Владимир.

— Вольно. Мае, Осиновец? Это капрал Зайцева. Поступаете в её распоряжение.

Вторая фигура выдвинулась из тумана, и стало видно, что это женщина слегка за тридцать.

— Капрал, это наши олимпийцы, Индрек Мае и Владимир Осиновец. — Женщина, пристально глядя на них, молча кивнула. Майор продолжил, обращаясь уже ко всем троим: — Сейчас выдвигаетесь к трассе. В Йогисоо русские взяли под охрану мост через Кейлу. Ваша задача — скрытно приблизиться и вести наблюдение. Нами получен приказ занять оборону в районе Паллу, где от пярнуской трассы отходит шоссе к Хаапсала. Соответственно, если русские будут перебрасывать на южный берег какие-то силы — немедленно предупреждайте нас. Мобильная связь ещё действует, а если выйдет из строя, то по рации. Пользоваться автотранспортом запрещаю. С ним вы хорошая мишень. В стычки не ввязываться, в столкновение с противником не вступать. Задание понятно? Выполняйте!

«Странно, что я не видел её раньше, на сборах, — подумал Индрек. — Взгляд такой особый — наверняка она из «жёлтых жилетов», сотрудник полиции».

«Зайцева? Русская? — про себя удивился Владимир. — В «Кайтселийте» вообще немного русских, а чтобы в разведдозор назначили сразу двоих — это вообще невероятно. Хотя, конечно, «лучший обед для эстонца — другой эстонец», потому и стараются использовать русских…»

— Я — капрал Хелена Зайцева, — не терпящим возражения голосом произнесла женщина, назвав имя на эстонский манер, хотя наверняка была Еленой. — Для вас — «госпожа капрал». Понятно?

— Так точно! — хором ответили спортсмены, Индрек по-эстонски, Владимир по-русски.

Госпожа капрал окинула Владимира оценивающим взглядом.

— И вот ещё что, рядовой Осиновец… Мы в полиции общаемся и на русском, и на эстонском. Но сейчас, в ситуации агрессии извечного врага нашей нации, будет правильным общаться на государственном языке, не так ли?

— Так точно, госпожа капрал! — откликнулся Владимир, перейдя на эстонский.

— Тогда за мной.

Женщина повернулась и, сделав несколько шагов, почти пропала за сгущающейся туманной завесой. Владимир посмотрел ей вслед и, оглянувшись на Индрека, выразительно повертел пальцем у виска. Тот пожал плечами и вслед за капралом шагнул в туман.