Горячие агентессы французской полиции Фрида и Гитта распутывают пять дел

Гастон открыл дверь кабинета и остановился, оглядываясь. Обстановка переменилась. Где же фотографии капитана Готье и его товарищей по оружию? Где фотография его жены, сделанная в ту пору, когда она была молода и весьма соблазнительна? Где фотография их сына в военном мундире? Теперь в приёмной сидела секретарша и молотила по клавишам пишущей машинки. Вид у секретарши был неприязненный.

— Где доктор Готье? — спросил Гастон.

— Доктор Готье умер пару месяцев тому назад, — ответила секретарша, не поднимая глаз и не переставая печатать. Пальцы продолжали стучать по клавишам: клац-клац-клац. — Вы уверены, что не ошиблись дверью?

— Это же кабинет 233, верно?

— Верно, если вы вдруг забыли.

— Как я мог забыть? Это число Фибоначчи.

— Что?

— Я изучал математику, чтобы получить диплом инженера, — пояснил Гастон немного смущённо. Ему не хотелось хвастаться.

Секретарша вдруг поднялась из-за стола и прошла к двери в дальнем конце приёмной. Вернулась она с моложавым блондином, который, как подумалось Гастону, был её приятелем.

— Доктор Дюмон, этот человек пришёл к доктору Готье. Что-то насчёт числа Фибоначчи.

— К сожалению, доктор Готье умер. А я знать не знаю ни о каком Фибоначчи, — сказал блондин. — Я офтальмолог. Могу чем-то вам помочь?

Гастон внимательно на него посмотрел. Блондин выглядел чересчур юным для дипломированного врача. К тому же хоть он был и высок, но не отличался хорошим телосложением.

— Я служил в ВВС, — сказал Гастон. — А вы?

Это был не самый удачный способ завязать беседу с врачом. Впрочем, доктор Дюмон ответил приветливо:

— Нет, к военной службе я не пригоден. У меня плоскостопие.

Гастон обратил внимание на уродливые растоптанные ботинки доктора Дюмона и подумал: «Должно быть, военные нашли и другие медицинские проблемы, помимо плоскостопия». Один из признаков, по которым Гастон судил мужчин, было отношение к военной службе. Где служил? Армия? Флот? ВВС? По месту службы можно многое сказать о характере человека.

Доктор Дюмон прервал его размышления.

— Если вы пришли к доктору Готье, чтобы проверить зрение, то осмотр могу провести и я.

Секретарша перестала стучать по клавишам и строго сказала:

— Но, доктор Дюмон, этот человек не записывался к нам на приём.

— Не обращайте внимания на Даниэлу, — сказал доктор Дюмон. — Проходите сюда. — Он провёл Гастона в кабинет. — Садитесь здесь, напротив тестовой таблицы, и начинайте читать с верхней строки.

— Эта таблица совсем не такая, какая была у доктора Готье, — заметил Гастон.

— Ну разумеется. Это моя собственная таблица. Читайте.

— А, Г, Т, П…

— Продолжайте. Читайте сверху вниз.

Гастон быстро произносил буквы и вскоре прочитал всю таблицу. — Вы прочитали три нижних строчки.

— Ну да. А что?

— Никто никогда не мог прочитать три нижних строчки.

— Что же, скажу своей жене, что с моими глазами всё в порядке.

Доктор Дюмон задумался. Он поместил три нижних строчки в таблицу, как контрольные, не предполагая, что найдётся человек, способный их прочитать. Некоторые пациенты утверждали, будто могут, но они всегда ошибались.

На некоторое время доктор Дюмон утратил дар речи. Он потянулся к лежавшей на столе колоде карт, которыми он иногда раскладывал пасьянс. Коснулся их дрожащими пальцами.

Затем его осенило.

— Присядьте на минутку, пожалуйста.

— Но осмотр ведь окончен.

Не слушая возражений, доктор Дюмон вытянул из колоды одну карту. Это оказалась двойка треф. Он продемонстрировал карту Гастону и перевернул её рубашкой кверху. Затем вытянул другую карту — валета бубен, — также показал её Гастону и перевернул. Третьей была пятёрка пик.

— Теперь отвернитесь.

— Это ещё зачем?

— Скоро узнаете.

Доктор Дюмон разложил все три карты на столе рубашкой кверху.

— Повернитесь обратно. Посмотрите и скажите, где какая карта.

— Проще простого. Справа от меня бубновый валет, слева — пиковая пятёрка, а посредине — двойка треф.

— Это что, какой-то детский фокус?

— Нет. Никаких фокусов.

— Тогда как вы узнали?

— По рисунку на обратной стороне. Он слегка отличается у каждой из карт. Теперь я могу идти?

— Пока нет. — Доктор Дюмон перетасовал колоду и повторил свой опыт ещё несколько раз.

— Вы понимаете, что вы только что сделали? — спросил он наконец.

— Угадал несколько карт, — сказал Гастон. — Ну и что?

— Хотел бы и я уметь такое, — сказал доктор Дюмон. — Я бы обчистил всех за покером.

— Как это?

— Ну, после нескольких раздач я бы мог определить большинство карт по их оборотной стороне. Я знал бы наверняка, кто блефует а кто — нет. Я бы всех их обыграл.

— А, это все занятно, конечно. Только я не играю в карты. Я вообще не играю в азартные игры.

И с этими словами Гастон выбежал из кабинета. Секретарша всё ещё сидела в приёмной и печатала на машинке.

Как только Гастон вернулся домой, жена спросила:

— Ну, как у тебя дела? Помнишь, что стало с твоей бабушкой?

— У меня со зрением всё в порядке.

Поначалу он подумывал рассказать о том, что открылось у врача. Однако, подумав как следует, решил оставить всё в тайне.