Горячие головы

— Ты, оказывается, вампирша, — обратился молодой человек к своей подружке.

— А ты не знал! Только не спеши вбивать в меня осиновый кол, я еще тебе пригожусь. И пошли своего дружка далеко и надолго, а то я обижусь.

Тумасов все же сумел вытащить приятеля из комнаты.

— Вы че, совсем обалдели! — звенящим шепотом принялся выговаривать он Жене. — Мои родичи вообще не курят, а вы надымили «травой» так, что неделю будешь выветривать. И малолетку привели. Это же вообще подсудное дело.

— Стоп, стоп! — остановил Женя приятеля. — Если хочешь знать, мне самому восемнадцать исполнится только через два месяца. А про наркоту ты ни слова не сказал. Если бы мы были в курсе, хрен бы кто сюда пошел. Да ты загляни в другие комнаты. Думаешь, там как-то иначе?

Николай заглянул. Увиденное моментально испарило остатки хорошего настроения. Вот и устроил вечеринку. Людей набилось вдвое больше ожидаемого. Гости обсели все комнаты, кроме родительской спальни и закрытого отцовского кабинета. Еще в одном месте активно дымили «травкой». И опять это были малознакомые Николаю люди. Хотя и от своих можно ожидать сюрпризов. Коля и не подозревал, что Женька увлекся легкими наркотиками.

Откровенно говоря, Тумасову-младшему было по барабану, чем занимаются его гости. Его пугала реакция матери. Она прощала сыну лень и другие маленькие слабости, но крайне ревностно относилась к его здоровью. Даже курение могло повлечь жесткие санкции. Что уж говорить о наркотиках!

Про отца Николаю вообще было страшно даже вспоминать. Сын пока не узнал родительского гнева, но чувствовал, что он может быть ужасен. Поэтому Николай мигом забыл о своем намерении растянуть тусовку до конца выходных. За двое суток гости так надымят, что год будешь проветривать. Утром, когда народ опохмелился, он пустил слух о скором приезде родителей. Большая часть тусовщиков немедленно испарилась. Остальные еще маленько поколбасились, доводя себя до нужного градуса, и тоже смотались. Остался только лучший приятель, вместе с которым Николай принялся наводить марафет. Устранение следов многолюдного сборища оказалось трудным делом, особенно для людей, смутно знакомых с уборкой квартир. Успешное завершение работы друзья отметили очередной бутылочкой вина.

— Не, блин, тусоваться надо в клубе, где за тобой все уберут и поставят на место. А пустая квартира лучше всего годится для секса с красивой девочкой, — заключил Николай, медленно потягивая вино.

— Абсолютно верно. Нет ничего хуже, чем за другими людьми дерьмо разгребать, — сделал приятель вывод из свежего опыта.

В общем, приезд родителей вызывал у Николая серьезные опасения. Однако беда пришла, откуда не ждали. Состояние квартиры не вызвало нареканий, но зато отца будто подменили. Он круто взялся за сына. Илью Фридриховича подтолкнул к этому разговор с женой. На пляже ему вдруг стали лезть в голову разные глупые мысли. Вроде того, что старость не за горами, а что он успел сделать в этой жизни? Казалось бы, многое. Заработал кучу денег, объездил белый свет, спал с роскошными женщинами, недоступными среднестатистическому россиянину. Не считая того, что родил сына, построил дом и когда-то давным-давно посадил дерево. Но все это показалось ему вдруг мелочным, едва заслуживающим внимания. Тумасов представил надвигающуюся старость и самых близких ему людей, которыми, несомненно, являлись сын с женой. Будут ли они искренне заботиться о нем или только из-за денег? С женой все довольно сложно. Сейчас она его ненавидит, но когда-то очень сильно любила, и у Ильи Фридриховича создавалось впечатление, что, вопреки утверждению о невозможности войти в одну и ту же реку, былые чувства супруги могут вернуться, надо только очень постараться.

А вот Николая он упустил. Тумасову все время казалось, что сын рядом, никуда он не денется, а сейчас надо зарабатывать деньги и получать от жизни максимум удовольствий. Заработал, получил, а сын рос, как лопух при дороге. И что в результате? Николай вот-вот превратится в типичного недоросля. Сын пока этого не понимает. Отцовские деньги поддерживают его высокий статус у сверстников, и Николаю кажется, что так будет всегда. Как же он ошибается! Пройдет максимум лет десять, молодые люди из Колиного окружения, даже те, чьи отцы имеют куда меньше денег, станут хвастаться дипломами Гарварда и Сорбонны. Как же убого будет выглядеть на их фоне Николай с его корочками занюханного вуза! Надо срочно браться за сына. Пройдет время, и он будет искренне благодарен отцу за то, что наставил его на путь истинный.

Для начала Тумасов решил проверить Колины знания. Картинка была еще та! Илья Фридрихович сам крепко подзабыл школьный курс, но все же он учился в советские времена и получил достаточно серьезное образование. Звучит смешно, но таблицу умножения он все еще хорошо помнил. А вот у Коли с этим возникли затруднения.

— Шестью восемь? — спросил Илья Фридрихович.

— Э-э-э… сорок два.

— Тогда шестью семь?

— Сорок два.

— Интересно у тебя получается. И шестью семь — сорок два, и шестью восемь — сорок два.

— Сорок восемь.

— Что сорок восемь?

— Шестью восемь.