Горячие моторы

По обе стороны дороги поднимались высокие сосны, мешая обзору. Я нажал на газ, желая побыстрее проскочить эту зеленую арку. Песчаная дорога требовала предельной концентрации внимания – я с трудом удерживал мотоцикл в колее. К этому времени подобные дороги уже стали для нас делом почти что привычным. Позже, с изменением времени года, дороги стали настоящим ужасом. Хорошо, что тогда, летом, я этого еще не знал. Черт возьми, куда все подевались – пора уже кому-нибудь показаться!

Я миновал поворот и тут увидел, как солдат из боевого охранения машут мне, стоя на полянке между деревьями справа от дороги, по которой я ехал. Под деревьями стояли надежно замаскированные грузовики обоза. Пристроив мотоцикл у дерева, я доложил о прибытии шпису. Тот, разумеется, жаждал узнать последние новости. Странное дело, но все без исключения обозники считают нас чуть ли не всезнайками. Когда они доводили нас своими расспросами чуть ли не до белого каления, мы нарочно несли им такую околесицу, что едва удерживались от смеха, когда по их лицам видели, что они верят нам безоговорочно. Часто у обозников можно было разжиться едой.

Но этот шпис сразу же отослал меня:

– Доложите Эвальду и отправляйтесь назад.

Эвальд был батальонным поваром, мастером своего дела. И к тому же вполне своим парнем. Только ему одному удавалось вкусно готовить в жутких условиях наступления в России. И Эвальд был совсем уж нетипичным поваром, которые сначала набивают свое жирное брюхо, а уж остатками кормят личный состав.

– Ага, еще один обжора!

Но уже подавал мне солидный кусок колбасы. Усевшись на газовый баллон, я стал ножом отхватывать ломти. Никогда не знаешь, когда в следующий раз удастся наесться досыта! Показался батальонный портной:

– Батальон уже воюет. Куча народу погибло.

Вскоре подошли еще солдаты, и я узнал, что произошло за последние дни и часы. Часть их баек можно было спокойно тут же забыть. Бела уже побывал здесь до меня, и по рассказам здешних я чувствовал, от кого они исходили. Почерк Белы. Он обладал талантом с самым серьезным видом нести полнейшую чушь. А люди все принимали за чистую монету.

Эвальд подал мне круглую жестянку с горячим шоколадом. Пора было возвращаться. У меня были добрые отношения с обозниками. Большинство в этих подразделениях составляли люди в возрасте – резервисты. Они были по-своему добродушны, хотя иногда казалось, что они не против закусить нами, молодыми, на ужин. Впоследствии эти добрые отношения со службами обеспечения не раз здорово выручали меня.

Довольно быстро я миновал окаймленный густым лесом участок дороги. Дорога теперь извивалась между зелеными лугами, отлого поднимаясь вверх. Теперь надо было быть осмотрительнее, напомнил я себе. Большинство моих товарищей не считали нужным поглядывать направо и налево во время езды. И не из беспечности. Просто выполнение распоряжений требовало страшной спешки.

Взобравшись повыше, я заглушил мотор, снял каску и внимательно прислушался. Сомнений не было – где-то восточнее шел бой. Нетрудно было отличить ровное тарахтенье нашего пулемета МГ-34 от очередей русского «Максима» – последний выпускал пули в более медленном темпе.

Я снова завел мотоцикл и продолжил путь. Километрах в шести дальше виднелись типичные русские хатенки с характерными крышами. На фоне реки они казались игрушечными. Березина, река, сыгравшая роковую роль в судьбе Наполеона. Интересно, какую роль суждено ей сыграть в нашей судьбе?

Несколько человек махали мне, стоя у первой хатки. Тут же стояли и их мотоциклы. Я, как идиот, подумал, что мне машут в знак приветствия. Потом до меня все же дошло, что они призывали меня остановиться. И были правы – стоило мне войти в поворот, как засвистели пули. Это уже не шутки! Но я уже вошел в поворот, поэтому тормозить и останавливаться было поздно. Поэтому я прибавил газу и завершил этот поворот.

И тут я едва не наехал на гауптштурмфюрера Клингенберга! Соскочив с мотоцикла, я бросился в траншею. Клингенберг крикнул мне:

– Что вы здесь делаете, идиот несчастный? Вы что, с ума сошли!

Черт возьми! Ну как, объясните мне как, гауптштурмфюрера Клингенберга угораздило появиться именно здесь и именно сейчас?! Все остальные командиры рот были люди суровые, но Клингенберг был просто отморозком, каких свет ни видывал. Я всегда старался не попадаться ему на глаза, да и не только я.