Горячий 41-й год

Старшина было кинулся к нему, но я его остановил: — Николай Иванович, отставить — им уже не помочь. К пулемёту давай…, — мы опять ринулись вперёд, уже особо не скрываясь и через тридцать метров спрыгнули в неглубокую, но длинную яму, где была позиция пулемётчиков. Одна из нескольких мин, накрывших позицию, попала в противоположный край ямы, откуда Беляков тащил две коробки с лентами. Так он и остался лежать, принявший на себя все осколки и, продолжая судорожно сжимать брезентовые ремешки ручек коробок. Петька лежал без сознания, уткнувшись лицом в приклад пулемёта, и на спине у него растекалось тёмное пятно крови. Старшина, приподнявшись над краем ямы открыл яростный огонь в сторону нашей позиции, откуда мы только что прибежали: — Обходят, товарищ майор, обходят…

Я сдвинул тело Петьки в сторону и тоже выглянул из ямы. Дело было дрянь, немцы были в метрах восьмидесяти и их было до хрена. Практически не целясь, дал веером по бежавшему противнику длинную очередь, заставив их сразу же залечь. Продолжая поливать залёгшего врага короткими очередями, прокричал старшине: — Николай Иванович, хватай Петьку и утаскивай его… Я прикрою…

Старшина хотел что то возразить, но я злобно заорал на него: — Утаскивай его… нету время спорить… уходи, — и вновь прильнул к пулемёту.

Немцев я держал на земле прочно и им сейчас подняться в решительную атаку было просто самоубийством с их стороны. С восьмидесяти метров, практически в упор, многих положу, пока они добегут до меня. Но и у меня заканчивалась лента и я не знал — Успею перезарядить или нет?

Выдернув остаток ленты из коробки, поднялся во весь рост и стал пятиться назад, давая короткие очереди, если впереди появлялись кочки голов, но и сам стал отличной мишенью. Буквально через несколько секунд сильно и больно дёрнуло подбородок ремешком фуражки, но она удержалась и я сразу же присел. А сбоку мелькнули тени и когда я начал валиться в бок, чтобы очередью срезать ввалившихся в яму немцев, то еле сдержал палец на спусковом крючке — это были Марина и Костя, потные, разгорячённые и возбуждённые от боя. Марина держала в руках пистолет, который ей вчера вручили, а Константин с винтовкой.

— Товарищ майор, мы за вами…, уходим…

— Хватайте коробки с лентами, — проорал я, кивнув головой на убитого Белкина, и тут же вскочил на ноги. Немцы воспользовавшись молчанием пулемёта, вскочили и побежали вперёд, но я уже не жалея патронов, дал длинную очередь, заставив цепь опять залечь. А мы благополучно выскочили из ямы и, ошибшись с направлением побежали не назад, в сторону хутора, а вдоль нашей позиции и это спасло нас. Благополучно пробежав метров сорок, мы нырнули в кустарник, скрывший нас от противника и только уткнувшись в убитого пограничника, мы поняли свою ошибку. Но это и дало нам возможность перевести дух. Я быстро перезарядил ленту и выглянул из кустов. Немецкая цепь уже миновала нашу пулемётную позицию и уверенно шуровала в сторону хутора, не встречая сопротивления. Основная часть фашистов двигалась в том же направлении, но человек десять, отделивших от остальных настороженно двигались в нашу сторону. Наверно, видели как мы нырнули в кустарник. Но меня сейчас больше тревожил вопрос — Успел ли старшина достаточно далеко унести раненого Петьку?

А исходя из этого, принял решение вновь ввязаться в бой.

— Костя, смотри за теми немцами, а мы с Мариной сейчас причешем тех…… — быстро залёг за пулемёт, Марина подправила как я показал ленту. Посадив на мушку спину офицера в фуражке, шедшего сзади с пистолетом в руке, я плавно нажал на курок. Короткая очередь сшибла с ног щеголеватого офицера и потонула в общем шуме боя. Повёл стволом дальше и всадил очередь в оглянувшего на своего командира солдата и того закрутило вокруг своей оси. Дальше всё слилось в сплошную стрельбу, так как цепь развернулась и пошла в атаку на новую цель. Правда она залегла тоже быстро. Но тут предостерегающе закричал Костя и мне пришлось перекинуть пулемёт на ту сторону. Немцы опять нас зажимали, но были, если так можно было выразиться по меркам боя — далеко.

— Уходим…, уходим, — прокричал я команду и первым вскочил на ноги, потянув за собой ленту из коробки, продолжая стрелять. Марина схватила последнюю коробку и мы тут же нырнули в спасительный кустарник. Остаток ленты волочился по земле, цеплялся за ветки, корни, постоянно выдирая пулемёт из рук. Я остановился, крикнул: — Бегите…, догоню…, — и тут же открыл огонь через кусты в слепую, в ту сторону где слышались крики и стрельба преследующих. И тут кустарник накрыло минами. Меня свалило первым же разрывом, но основная часть мин легла дальше и у меня болезненно сжалось сердце.