Горячий камушек

Гринвуд спускался по веревке. Дортмундер все еще втягивал лестницу. Луч настиг его, облил, словно волшебной водой, прошел, остановился как вкопанный, дрогнул и рванулся назад. Дортмундер исчез, но лестница все еще находилась в состоянии падения на крышу прачечной. Она издала квакающий звук, когда ударилась об нее.

Тем временем Гринвуд добрался до земли и вспрыгнул на переднее сиденье автомобиля, Чефвик уже был на заднем. Дортмундер поспешно спускался по веревке.

Сирена произнесла пробное «р-ррр», и звук ее начал подниматься до немыслимых высот.

Дортмундер оттолкнулся от стены, опустил веревку, упал на заднее сиденье «мерседеса» и завопил:

— Жарь!

Мэрч двинул по акселератору.

Сирены начинали взвывать в нескольких местах тюрьмы. Келп, стоя около грузовика с незажженным фонариком в руках, начал жевать свою нижнюю губу.

Мэрч врубил фары, ибо сейчас он несся слишком быстро для того, чтобы полагаться на случайные уличные фонари. Позади него тюрьма просыпалась к жизни, подобно желтому вулкану. Сейчас она начнет извергать полицейские машины.

Келп бросил взгляд на угол — «мерседес» боком вплыл в поле зрения и затем устремился вперед, как бегун на финишную ленточку.

Келп включил фонарик и стал бешено размахивать им. Неужели Мэрч не видит его? Машина стремительно росла.

Мэрч знал, что делает. Пока его пассажиры цеплялись за обивку и друг за друга, он пролетел квартал, нажал на тормоза как раз когда было нужно и в нужную долю секунды, точно довернул баранку, вкатился по доскам в грузовик, снова тормознул, и машина застыла, подрагивая, в двух дюймах от дальней стены. Он выключил мотор и свет.

Келп в то же время спрятал свой фонарик и быстро запихивал доски обратно в кузов. Он захлопнул одну из дверей, сверху к нему протянулись руки, чтобы помочь забраться в грузовик, и затем вторая дверь была закрыта.

С полминуты ни звука не раздавалось в темноте фургона, кроме тяжелого дыхания пятерых человек. Потом Гринвуд сказал:

— Мне бы надо вернуться. Я забыл свою зубную щетку.

Все рассмеялись этой шутке, но несколько нервным смехом. Тем не менее, он помог всем сбросить напряжение. Мэрч снова включил фары «мерседеса», ибо они заранее убедились, что никакой свет в фургоне нельзя увидеть снаружи, и тут каждый каждому пожал руку, поздравляя с хорошо сделанным делом.

Они притихли, прислушиваясь к вою полицейской машины, и Келп сказал: «По нашему горячему следу». И все опять ухмыльнулись.

Они сделали это. Теперь это казалось простым. Они подождут в грузовике часиков до шести, а потом Келп выскользнет наружу, сядет в кабину и увезет их всех подальше отсюда. Вряд ли его остановят, но если даже это проиэойдет, у него все будет в идеальном порядке. У него есть законные документы на арендованный грузовик, «законные» водительские права и другие документы, удовлетворяющие личность, есть и вполне сносно звучащая причина находиться за пределами города. В спокойном месте в Бруклине «Мерседес» будет убран из грузовика и оставлен вместе с ключами зажигания в призывной близости от ремесленного училища. Грузовик будет отправлен на Манхэттен и оставлен в гараже, откуда его заберет посланный Майором Айко человек и вернет прокатной фирме.

Все чувствовали себя радостно, счастливо и облегченно. Они сидели в открытой машине и травили анекдоты, а через некоторое время Келп достал колоду карт, и они начали играть в покер на крупные ставки, сделанные из бумаги.

Около четырех часов утра Келп сказал:

— Ну, завтра мы идем забираем изумруд и получаем наши денежки?

Гринвуд кивнул:

— Конечно, завтра мы можем начать работать над этим. Три карты, — сказал он Чефвику, который сдавал одних валетов или того похлеще.

Все вдруг разом стихли, а Дортмундер поинтересовался:

— Что значит «мы можем начать работать над этим?»

Гринвуд нервно передернул плечами.

— Ну, это будет не так уж легко сделать.

Дортмундер удивился:

— Почему?

Гринвуд прочистил горло. Он огляделся вокруг с растерянной улыбкой.

— Потому, — сказал он, — что я спрятал его в полицейском участке.

ФАЗА ТРЕТЬЯ

1

Майор Айко спросил:

— В полицейском участке? — он с открытым недоверием обвел всех взглядом.

Они все были эдесь, все пятеро. Дортмундер и Келп — на своих обычных местах перед его письменным столом. Гринвуд, которого они вытащили из тюрьмы прошлой ночью, сидел между ними. И двое новеньких, представленных как Роджер Чефвик и Стэн Мэрч. Часть мозга майора все время нежно поигрывала этими двумя новыми для него именами, он с нетерпением дожидался, когда кончится это совещание, чтобы сразу же распорядиться о подготовке двух новых досье.

Но основная часть его мозга, главная часть, была отдана недоверию. Он напряженно вглядывался во всех, и особенно в Гринвуда.

— В полицейском участке? — повторил он, и его голос дал трещину.

— Это там, где я был, — пояснил Гринвуд.

— Но ведь в Колизее вы могли бы где-нибудь…

— Он проглотил его, — объявил Дортмундер.

Майор посмотрел на Дортмундера, пытаясь понять, что именно только что сказал этот человек.

— Прошу прощения?

Отвечать пришлось Гринвуду.