Горячий камушек

Мэрч обошел «линкольн», открыл багажник, и они все начали переносить вещи из машины в вертолет. Чефвик нес свой черный портфель. Гринвуд и Дортмундер тащили, осторожно взявшись за ручки, зеленый металлический ящик, полный детонаторов, гранат со слезоточивым газом и разных инструментов. У каждого из них вдобавок на плече висел автомат. Келп нес фанерный ящик, наполненный наручниками и лентами белой ткани. Мэрч удостоверился, что «линкольн» как следует заперт, и двинулся вслед, держа в левой руке портативный генератор радиопомех, а в правой — тяжелый черный ящик со множеством кнопок, шкал и сложенных антенн.

Внутренность вертолета была похожа на внутренность легкового автомобиля, с двумя мягкими откидными сиденьями впереди и длинным поперечным сиденьем сзади. Имелось место и для багажа, куда они все и сложили, а затем расселись: Мэрч — на место пилота, Дортмундер — рядом с ним, остальные трое позади. Они закрыли дверцу, и Дортмундер стал изучать Мэрча, разглядывающего приборы управления. Через минуту Дортмундер заключил с отвращением:

— Да ты никогда раньше не видел такой штуковины.

Мэрч повернулся к нему.

— Вы шутите? Я читал в «Полярной механике», как сделать эту штуку, а вы полагаете, я не могу ее вести?

Дортмундер через плечо бросил Келпу:

— Я мог бы прямо сейчас спокойно продавать энциклопедии.

Мэрч, оскорбленный, сказал Дортмундеру:

— А ну-ка, смотрите, — я нажимаю этот выключатель, видите? Тяну на себя этот рычаг. И я делаю это…

Раздался рев. Дортмундер посмотрел вверх и сквозь стеклянный колпак увидел, что лопасти вращаются. Они вертелись все быстрее и быстрее и стали легким расплывчатым шаром.

Мэрч снисходительно похлопал Дортмундера по колену. Он все продолжал объяснять, что и как следует делать, хотя Дортмундер уже просто не мог его слышать.

Внезапно Мэрч улыбнулся, откинулся на спинку сиденья и показал жестом Дортмундеру — посмотри туда. Дортмундер посмотрел… и не увидел земли. Он наклонился вперед, глядя сквозь стекла кабины, земля довольно далеко внизу — желто-зелено-черная, изрезанная длинными тенями садящегося солнца.

— О да-а, — мягко сказал Дортмундер, хотя никто не мог его слышать. — Все в порядке.

Мэрч повозился с приборами пару минут, привыкая к ним, заставляя вертолет проделывать кое-какие сомнительные маневры, но затем успокоился, устроился поудобнее, и они начали двигаться на северо-восток.

Раньше Дортмундер не отдавал себе отчета в том, до какой степени набито небо. Ньюаркский аэропорт находился чуть-чуть позади них, и в воздухе было полно летевших по кругу самолетов. Мэрч вел вертолет под ними, направляясь в хорошем темпе к Нью-Йорку. Они пролетели над Ньюарк-Бэй, и тут он уяснил, как надо поворачивать, и повернул немного влево, и они проследовали на север вдоль Гудзона, оставляя справа Манхэттен, это скопище сталактитов и впадин, а слева Нью-Джерси, напоминающий россыпь неубранного мусора.

Постепенно Дортмундеру стало все это нравиться. Мэрч, казалось, не делал ничего неверного, и, за вычетом шума, было в общем-то приятно висеть таким образом в небесах. Мужики сзади все время толкали друг друга в бока и показывали на разные штуки вроде Эмпайр-Стэйт-Билдинг, и Дортмундер тоже один раз повернулся к Келпу и улыбнулся ему, а тот повел плечами и улыбнулся в ответ.

Реактивный самолет, который они планировали использовать в качестве прикрытия, обычно пролетал над полицейским участком ровно в семь тридцать две каждый вечер. В кабине вертолета, оглушенные шумом собственного мотора, они не могли его слышать, и им оставалось надеяться, что они увидят его. Дортмундер не представлял, что шум окажется для него такой проблемой, это беспокоило и сводило на нет удовольствие, доставляемое полетом.

Мэрч постучал по его колену и показал направо. Дортмундер увидел еще один вертолет с крупными буквами названия радиостанции на боку. Пилот помахал им, и Дортмундер помахал в ответ. Человек рядом с пилотом был слишком занят, чтобы махать, беспрерывно говоря в микрофон и глядя вниз на Уэст-Сайд-Хайуэй, который был совершенно забит машинами.

Далеко слева от них солнце медленно утопало около Пенсильвании, и небо становилось розовым, розовато-лиловым, алым. Манхэттен уже был в сумерках.

Дортмундер взглянул на часы. Семь двадцать. Все идет хорошо.

План состоял в том, чтобы облететь кругом полицейский участок и подойти к нему сзади, дабы легавые перед участком не могли мельком засечь вертолет, садящийся к ним на крышу. Мэрч продолжал двигаться на север вдоль Гудзона, пока искореженные зубья Гарлема не встали справа от них, и тут он произвел широкий стремительный разворот. Это было совсем как в детстве на одной из каруселей на Кони-Айленде, только повыше.

Мэрч к этому моменту разобрался и в контроле высоты. Он стал снижаться в районе Верхнего Вест-Сайда, прицеливаясь к нужной им улице по таким ориентирам, как Сентрал-Парк и пересечение Бродвея с Уэст-Энд-авеню. И там, точно по курсу, зиял черный прямоугольник крыши полицейского участка.