Горячий камушек

Заинтригованный, Альберт Кромвелл взглянул. Это были небольшие стеклянные цифры, бежавшие слева направо вдоль длинной хромированной полосы, начинавшейся слева буквой П (подвал), затем шла Х (холл), потом 2, 3 и так далее, до 35. Цифры зажигались по одной, обозначая этаж, на котором в данный момент находился лифт. Как раз сейчас, например, горела цифра 4. Пока Альберт Кромвелл смотрел, она погасла и вместо нее зажглась цифра 5.

— Заметьте, какое регулярное движение, — произнес импозантный человек своим звучным голосом. — Как приятно видеть нечто, такое ровное и регулярное, перечислять цифры, знать, что каждая последует за той, что идет перед ней. Так гладко. Так регулярно. Так успокаивающе. Следите за цифрами. Считайте их, если хотите, это так успокаивает после длинного тяжелого дня. Как хорошо иметь возможность отдохнуть, иметь возможность смотреть на цифры и считать их, чувствовать, как ваше тело расслабляется, знать, что вы отдыхаете, знать, что вы в безопасности в вашем собственном доме, в безопасности отдыхаете и успокаиваетесь, следя за цифрами, считая цифры, чувствуя, что каждая ваша мышца расслабляется, каждый нерв отдыхает, зная, что теперь вы можете расслабиться, можете прислониться к стене и успокоиться, успокоиться, успокоиться. Теперь нет ничего, кроме цифр и моего голоса. Цифр и моего голоса.

Импозантный человек замолчал и посмотрел на Альберта Кромвелла, который прислонился к стенке лифта, уставясь с тупым выражением на цифры над дверью. Цифра 12 погасла, а цифра 14 зажглась. Альберт Кромвелл следил за цифрами.

Импозантный человек спросил:

— Вы слышите мой голос?

— Да, — ответил Альберт Кромвелл.

— Однажды, скоро, — проговорил импозантный человек, — некто придет к вам по месту вашей работы. В банк, где вы работаете. Вы понимаете меня?

— Да, — сказал Альберт Кромвелл.

— Этот человек скажет вам: «Африканская банановая лавка». Вы понимаете меня?

— Да, — сказал Альберт Кромвелл.

— Что скажет человек?

— «Африканская банановая лавка», — сказал Альберт Кромвелл.

— Очень хорошо, — сказал импозантный человек. Цифра 17 ненадолго вспыхнула над дверями. — Вы все так же спокойны, — сказал импозантный человек. — Когда человек скажет вам: «Африканская банановая лавка», вы сделаете то, что он вам велит. Вы меня понимаете?

— Да, — сказал Альберт Кромвелл.

— Что вы сделаете, когда человек скажет вам: «Африканская банановая лавка?»

— Я сделаю то, что он мне велит, — сказал Альберт Кромвелл.

— Очень хорошо, — произнес импозантный человек. — Это очень хорошо, у вас очень хорошо получается. Когда человек покинет вас, вы забудете, что он приходил туда. Вы понимаете?

— Да, — сказал Альберт Кромвелл.

— Что вы сделаете, когда он покинет вас?

— Я забуду, что он приходил туда, — сказал Альберт Кромвелл.

— Отлично, — сказал импозантный человек. Над дверью зажглась цифра 22. — У вас получается отлично, — повторил импозантный человек. Он протянул руку и нажал на кнопку 26-го этажа. — Когда я оставлю вас, — проговорил он, — вы забудете о нашем разговоре. Когда вы приедете на свой этаж, вы почувствуете себя отдохнувшим, вам будет очень, очень хорошо. Вы забудете наш разговор и будете чувствовать себя отдохнувшим. Вы не вспомните наш разговор, пока человек не скажет вам: «Африканская банановая лавка». Вы сделаете то, что он вам велит, и когда он уйдет, вы снова забудете наш разговор, а также то, что он когда-то приходил к вам. Вы сделаете это?

— Да, — сказал Альберт Кромвелл.

Над дверью зажглась цифра 26, и лифт остановился. Двери разъехались.

— У вас вышло замечательно, — сказал импозантный человек, выходя в коридор, — просто замечательно.

Двери снова закрылись, и лифт поднялся на следующий 27-й этаж, где жил Альберт Кромвелл. Двери раздвинулись, Альберт Кромвелл встряхнулся и вышел в холл. Он улыбался. Он чувствовал себя очень хорошо, успокоенным и отдохнувшим. Плавным шагом он двинулся через холл, чувствуя себя превосходно и думая, что это из-за не по сезону хорошей погоды, наступившей сегодня. Но… из-за чего бы ни было, он чувствовал себя превосходно.

7

Дортмундер вошел в банк, припоминая, что сказал ему Великое Чмо вчерашним вечером, когда наконец докладывал об успехе с Альбертом Кромвеллом. «Если это возможно, — сказал он тогда, — сделай свое дело завтра. Если ты пропустишь завтрашний день, тебе придется ждать целый уик-энд, пока возможность представится снова. Гипнотема, должно быть, достаточно прочно зафиксирована и выдержит до понедельника, но, естественно, чем скорее ты запустишь его, тем лучше. Он может смотреть телевизор в субботу вечером, и там кто-нибудь скажет: «Африканская банановая лавка», и он тут же все вспомнит — и прости-прощай. Так что, если можешь завтра, сделай это завтра».