«Горячий свой привет стране родной…» (стихи и проза)

Ветер, ночью заблудившийся, играл,
В темном небе плыли звезды-пузыри,
Желтых листьев сумасшедший карнавал
Собирался веселиться до зари.
Ветер песенки насвистывал, шутя
С тополями на бульваре городском,
И, о чем-то вспоминая и кряхтя,
Пререкался с буйным ветром старый дом.

А за окном плакала одинокая

Девушка с лакированными ногтями.
У ней красные глаза и тихое сердце.
На комоде — фотография мамы,
А отца она не помнит…
Ветер, ветер, пожалей одинокую
Девушку с лакированными ногтями.

Ставни хлопали в восторге от игры —

Представленье удалось, как никогда.
На балконе, там, где бедные миры,
Даже лопнула какая-то звезда.
Только глупые смотрели фонари,
Как уходит ночь, зевая широко,
И бледнели, и тускнели от зари,
И вздыхали, беспричинно и легко…

Глоб Троттер

Ни родины, ни дома, ни семьи
И никого, кто ждал бы его где-то,
Все для него — чужие и свои
В любой стране и в каждой части света.

Весь круглый мир он так исколесил

Развинченной и медленной походкой,
Он отдыхал там только, где любил,
Где песни пел и пил вино с красоткой…

Вот он идет — прямой, как истукан,

В зубах «гаванна» терпкая, как жалость,
В глазах воспоминанье дальних стран,
А в сердце — бесконечная усталость.

На поясе болтаются ножи:

Один морской, другой для харакири.
Что для него спокойствие души,
Когда душа, как гость в пустой квартире.

Опять запели жерла белых труб,

И он спешит расстаться до заката,
И сердце ноет вновь, как старый зуб,
И облака опять летят куда-то…

Прощай, земля! И вновь горят зрачки,

Глотая даль последней части света,
В груди легко от сумрачной тоски
И от того, что кто-то плакал где-то…

У часовщика