По утрам здесь продают газеты.А когда ленивый и вечернийСумрак сочиняет силуэты —Он приходит, горестный и древний.Камни улиц медленно вздыхают,Ноют кости, и уходят силы,И о сердце лишь напоминаютНа руках извилистые жилы.В точках глаз иссушенные мыслиИщут к одиночеству участья,Корень зла и в сокровенном смыслеПустошь человеческого счастья.И не может время и пространствоЗаглушить тоски о мудрой жизни,Боли исступленного упрямства —Думать о потерянной отчизне…Окна дышат ресторанным гамом,Шевеля голодные надежды.За углом Иаков с АвраамомЧинят чьи-то старые одежды,Горестно вздыхают животами,Ищут блох и чешут поясницы…И бесшумно бродят над домамиБлики электрической зарницы.Жизнь и смерть царапают друг друга.Время здесь не оставляет меты.Мира нет — есть только этот угол.По утрам здесь продают газеты.
Отшельник
За каменной оградой ты живешь,За крепкою стеной стоит твой дом —Ты горести свои там бережешьО прошлом, о прошедшем, о былом.За окнами бегут живые дни,Проходит дрожь по всей большой земле —Но в комнате твоей горят огни,И пыль лежит на письменном столе.Я знаю, что под ветхостью одеждДуша твоя по-прежнему она,Но тяжестью несбывшихся надеждПридавлена, невинная, она.И мысль еще по-прежнему юнаИ жаждет ласк и праздничных затей,Но, бедная, тобой обреченаНа вечный плен задушенных страстей…Я прихожу беседовать с тобойО новых песнях, людях и делах,Но ты в ответ качаешь головой,Как маятник бездумный на часах.Мне кажется, что жизнь твоя леглаДорогою меж царственных могил —О гордость, гордость, скольких ты моглаЛишить ума, и радости, и сил…Погибший, но не сломленный в борьбе,Прощай, старик, философ и поэт,Я ухожу, дивясь твоей судьбе, —А ты стоишь и долго смотришь вслед.