Горящая земля

После вышли в море, и «Сеолфервулф» задрожал на первых небольших волнах. Серые облака, скрывавшие место резни, ветер наконец-то разорвал в клочья, дав водянистому солнечному свету упасть на неспокойное море.

– Ты не должен был оставлять их в живых, – злилась на меня Скади.

– Людей Скирнира? – переспросил я. – А зачем их убивать? Они разбиты.

– Все они должны сдохнуть, – мстительно прорычала она.

Потом обратила на меня взор, полный безудержной ярости:

– Ты оставил в живых двух его братьев! Их надо было убить!

– А я оставил их в живых, – ответил я.

Без Скирнира и его больших судов они безобидны, но Скади все это видела по-другому.

– Тряпка! – бросила она мне.

Я пристально посмотрел на нее.

– Осторожней, женщина, – предупредил я, и она обиженно замолчала.

Мы везли с собой только одного пленника – капитана личного судна Скирнира. Он был старым человеком, за сорок, и годы, что он провел, щурясь на море, в котором отражалось солнце, превратили его глаза в окруженные морщинами щелки на лице, потемневшем от соли и ветра. Это был наш проводник.

– Если мой корабль хотя бы коснется отмели, – сказал я ему, – я позволю Скади убить тебя так, как она того пожелает.

«Сеолфервулф» не задел ни одной отмели, пока мы шли к Зегге. Фарватер был запутанным, вводящие в заблуждение метки расставлены для того, чтобы заманить врагов на отмели. Но дикий страх пленника перед Скади сделал его бдительным.

Мы достигли цели ранним утром, осторожно прокладывая путь, ведомые трупом, болтающимся на носу.

Брызги дочиста вымыли труп Скирнира, и чайки, чуя его, вопили, кружа в голодном разочаровании вокруг носа судна.

Мужчины и женщины наблюдали, как мы проходим по извилистому каналу, который изгибался между двумя внутренними островами. А потом мы заскользили по закрытым водам, отражавшим заходящее солнце и походившим на дрожащее золото.

Охрана, оставленная Скирниром, увидела наши гордые щиты, развешенные на бортах «Сеолфервулфа», белый труп, болтающийся на веревке, и ни один из часовых не бросил нам вызов.

На Зегге оказалось меньше народу, чем на внешних островах, потому что именно с Зегге отплыли две побежденные команды и именно отсюда было большинство убитых, раненых или оставшихся на мели людей.

На серый деревянный пирс, выдававшийся в море под холмом, что поддерживал дом Скирнира, вышла толпа женщин. Они наблюдали за приближением нашего судна, потом узнали труп – наш трофей – и сбежали, таща за руки детей.

Восемь вооруженных человек, одетые в кольчуги, показались из дома, но, увидев, что моя команда высаживается, демонстративно сложили оружие. Они знали, что их господин мертв, и ни один из них не собирался сражаться за его репутацию.

Итак, на закате мы подошли к дому на холме Зегге, я уставился вверх, на его черную громаду, и подумал о драконе, спящем на кладе из серебра и золота.

На карнизах дома с высокой крышей вздымались огромные деревянные рога – рога, взмывающие в темнеющее небо, где появились первые колючие звезды.

Я оставил пятнадцать человек охранять корабль, прежде чем взобрался на холм. Было видно, что холм сделан из громадных балок, сложенных длинным конусом, наполненным песком, и что сперва построили маленький конус, над ним – конус побольше; на вершине последнего треугольника стоял палисад. Теперь палисад не являлся препятствием, потому что ворота его были распахнуты настежь. В людях Скирнира не осталось желания сражаться. Их господин умер.

Дверь дома обрамляла пара гигантских изогнутых костей морского чудовища.

Я прошел под костями с обнаженным мечом; справа и слева от меня шли Ролло и Финан.

В центральном очаге горел огонь, шипя, как кот. Горящий плавник с запекшейся на нем солью всегда издает такие звуки.

Скади шла позади нас, и дожидающиеся нас слуги задрожали при виде ее.

Управляющий Скирнира, пухлый мужчина, низко поклонился мне.

– Где сокровище? – резко спросил я.

Управляющий онемел от страха, и Скади отпихнула меня в сторону.

– Лампы! – крикнула она слугам.

Принесли маленькие тростниковые лампы, и при их слабом свете она повела меня к двери в задней части зала. Дверь открывалась в небольшое квадратное помещение, заваленное шкурами тюленей.

– Здесь он спал, – объяснила Скади.

– Над драконом?

– Он сам был драконом, – презрительно бросила Скади. – Он был свиньей и драконом.

Потом она упала на колени и сгребла вонючие шкуры в сторону.

Я велел пухлому управляющему Скирнира помочь ей.

Финан посмотрел на меня, приподняв в предвкушении бровь, и я не смог удержаться от улыбки.

Чтобы взять Беббанбург, мне нужны бойцы. Чтобы штурмовать громадную каменную стену и перерезать воинов моего дяди, мне нужны были люди, а их, как известно, покупают за золото. Мне требовалось сокровище, охраняемое драконом, чтобы осуществить свои стародавние мечты, – поэтому я улыбнулся, когда Скади и управляющий оттащили в сторону высокую груду шкур, скрывавших заветное место.

А потом дымящиеся лампы осветили вход в сокровищницу.