Горящий мост

– Д-д-дней десять-одиннадцать, милорд, – икнул он наконец.

Джилан сделал страдальческое лицо:

– Не называй меня милордом. – Затем добавил, посмотрев на мальчиков: – Эти люди всегда пытаются подольститься, как только понимают, что попались. Так-с… – Он снова обратился к Карни: – Как вас сюда занесло?

Карни замялся, избегая взгляда Джилана, так что рейнджер сразу понял, что сейчас ему будут вешать лапшу на уши.

– Да просто… хотели полюбоваться окрестностями, ми… сэр, – поправился он, вспомнив, что Джилан против того, чтобы его называли милордом.

Рейнджер испустил тяжкий вздох и раздраженно тряхнул головой:

– Слушай-ка, ты, я бы мог снести тебе голову прямо не сходя с места. Сильно сомневаюсь, что ты сообщишь мне что-то полезное. Но я тебе дам последний шанс. А ну говори правду! – Последние два слова Джилан выкрикнул, схватив бандита за грудки.

Резкий переход от лениво-спокойной, шутливой манеры к резкому окрику подействовал на Карни, как удар кнута. Джилан перестал прикидываться добродушным и продемонстрировал свою силу и решимость. Карни испугался. Он боялся рейнджеров, а в том, что этот человек – рейнджер, не было никаких сомнений. Таких лучше не сердить.

– Мы прослышали, тут есть чем поживиться! – незамедлительно выпалил бандит.

– Поживиться? – переспросил Джилан, и Карни усиленно закивал:

– Ну, вроде все большие и маленькие города опустели. Никакой тебе стражи, все ценное брошено как попало, бери что хошь. Обижать никого не обижали, между прочим, – закончил он, словно оправдываясь.

– О нет. Вы никого не обижали. Вы просто влезли, когда никого не было, и украли все ценное, – произнес Джилан. – Я бы даже сказал, им еще надо быть благодарными за контрибуцию, которую вы наложили!

– Это Барт придумал, а не я, – продолжал увиливать Карни, и Джилан печально покачал головой.

– Джилан? – неуверенно начал Уилл, заставив рейнджера оглянуться. – Как это они услышали, что города пустуют? Мы-то ничего не слышали.

– У воров есть система тайного оповещения, – объяснил Джилан юношам – Хорас тоже внимательно прислушивался. – Это как когда над умирающим животным слетаются стервятники. Воры и бандиты всегда знают, что происходит. Как только в каком-нибудь месте случается беда, весть распространяется подобно лесному пожару, и они приходят туда целыми ордами. Наверное, и в этих предгорьях их полным-полно.

Произнеся это, Джилан снова обернулся к Карни, чуть глубже вдавливая сакс ему в шею, еще немного – и пойдет кровь.

– Я прав? – поинтересовался Джилан.

Карни собирался кивнуть, но сообразил, что если он шевельнется, то напорется на нож. Тогда он сглотнул и едва слышно сказал:

– Да, сэр.

– И скорее всего, у вас где-то есть укрытие, пещера или заброшенная шахта, – где вы прячете то, что успели награбить?

Джилан отвел острие, и на сей раз Карни ухитрился кивнуть. Его пальцы толкнулись к кошелю, подвязанному у него на поясе, и замерли, когда он понял, что делает.

Но Джилан заметил движение. Свободной рукой он рванул кошель, пошарил в нем и извлек засаленный лист бумаги, сложенный вчетверо. Передал его Уиллу.

– Взгляни, – коротко бросил он.

Развернув лист, Уилл обнаружил кое-как намалеванную карту, с точками координат, с указанием расстояний и направлений.

– Судя по тому, как это выглядит, они все закопали, – сказал он, и Джилан кивнул, угрожающе улыбнувшись:

– Отлично. Значит, без своей карты они ничего не найдут.

Карни так и вытаращил глаза, готовый протестовать.

– Но это наше… – начал было он, но замолк, увидев опасный блеск в глазах Джилана.

– Это краденое, – грозно понизив голос, сказал рейнджер. – Вы подобрались к ним, как шакалы, и украли все это у людей, попавших в большую беду. Это не ваше. Это их. Или их семей, если они еще живы.

– Они еще живы, – раздался незнакомый голос у них за спиной. – Они бегут от Моргарата. По крайней мере те, кого еще не забрали.

Глава 12

Сэр Монтаг заставил Элис прождать больше часа, прежде чем принял ее.

Холт и Элис дожидались в приемной перед кабинетом Монтага. Холт стоял у стены, опираясь на лук, на его лице не отражалось ни единой эмоции. Он считал Монтага неотесанным остолопом. Элис был уполномоченным посланником, и правила требовали незамедлительно дать ей аудиенцию. Однако сеньор крепости, видимо осведомленный о молодости и неопытности Элис, пытался придать себе больше значимости и самоутвердиться, будто ученица леди Павлины была обычным гонцом, которые являются каждый день.

Холт с любопытством наблюдал за девушкой, сидевшей, чинно выпрямив спину, на жестком стуле приемной. Элис сохраняла спокойный и невозмутимый вид, несмотря на оскорбление, которое ей нанесли. Костюм для верховой езды она сменила на простое, но элегантное белое платье, когда они были еще в нескольких километрах от крепости. Короткий голубой плащ удерживался на правом плече бронзовым аграфом в виде ветки лавра – знака посланника.

Холт оставил свой плащ на луке седла Абеляра. Лук и колчан он, однако, держал при себе – без них его никто никогда не видел.