Заказчик, как правило, говорит: сделай нам то, чего у других нет, но чтобы было видно, что это мы. А кто вы есть? По документам ничего не понять. Есть разрешение на полиграфические услуги и на подметание улиц, на производство сахара и на подводное снаряжение, на закупку у французов автомобилей и у чехов богемского хрусталя... Так автомобили или сахар? Или дворники в дореволюционных фартуках? Или водолаз, залегший на дно? Можно дать картинку пирожного, но такого наполеонистого, чтобы само лезло в рот. Можно Симонетту Веспуччи посадить в «рено», так чтобы от ее коленей цвета раковины мужчины немели. Все могут ножницы. Они срежут с неба Сириус и достанут из-под земли алмазы, извлекут из груди сердце и из подсознания лучшие мечты человечества, выпуклые — как мышцы Ивана Поддубного, яркие — как мордовский сарафан, соблазнительные — как Леда и лебедь, опрокинувшийся на серебряное блюдо в боярских палатах, — здесь русский дух, здесь Русью пахнет...
Работодателю важно попасть в мэрию на выставку «лучшие фирмы года», на которую Нил тоже вхож со своими вездесущими ножницами благодаря бывшему вечному студенту-дворнику Сергею Батаганову, сумевшему сделать головокружительную карьеру в лабиринтах сегодняшнего дня; губернаторы и директора заводов во время перекуров и бесед в рекреациях и коридорах роются в кучах буклетов, скользят глазами по стендам, и мышцы Поддубного или боярин с лебедем перетекают в подсознание, гипнотизируя простаков... Озеленение, мытье фасадов, уборка зданий, установка сигнализаций, английские газоны вкупе с канадскими мини-тракторами — советские дуба дали... Главное — выбрать точку съемки. В Окский пивоваренный завод и войти страшно — грязи по колено, горы мусора, — но красивая картинка красиво изображает завод. Ни тебе канонической перспективы, ни «дома», ни «дали»... Жирный народ — вещи. Тощий народ, попполаны — художники. Это игра такая для своих, жонглирование крупным планом, огненными звездами и расчлененка — голова Симонетты, погребенная в шампуни, бело-розовые руки — в лаке для ногтей, раковина — на блюде с устрицами во льду, амуры и зефиры тоже распроданы поодиночке за кольцевую дорогу в маленькие отели.
Еще есть скрытая реклама, хитрая вещь, а когда ее не было? Кварцит, найденный на берегу Западной Гренландии в ледниках доархейского периода, внутри которого обнаружены пустоты с фрагментами стенок одноклеточных организмов, можно рассматривать как скрытую рекламу простейших. Как атланты, они подпирают тяжелые молекулярные своды кварцита, умирают, но не сдаются в полном одноклеточном сознании важности задачи, поставленной перед ними. Как показывает радиоизотопный метод, на горбу одноклеточных, невидимых невооруженным глазом, а затем на крыльях цикад и тлей, найденных в ледниковых отложениях силура, держатся оба эона. Когда глаз удалось вооружить вогнутыми зеркалами и линзами, стало ясно, что малое отлито по той же форме, что и великое, и что, например, пустоты в кварците соответствуют пустотам во Вселенной, где нет ни звезд, ни звездных скоплений, ни звездной пыли. Ученые задались вопросом: какую роль пустота играет в мироздании, и пришли к выводу, что Вселенная — это дом, у которого стены, полы и потолки состоят из вещества, а пустоты — комнаты. Пустота тоже товар, да еще какой, рекламисты на Западе вживляют ее, как силиконовую накладку, в 25-й кадр, и никакие штрафы их не пугают. Долгое время 25-й кадр был целиной, нуждающейся в освоении: уж слишком много скопилось на перроне двадцатого века контрабанды, которая наконец в преддверии мировой катастрофы начала штурмовать последний 25-й вагон, и вышла такая давка, что пустоту растерзали в мгновение ока, как носовой платок кинозвезды. Она оказалась до отказа забитой товаром.
Не только кварцит и метагалактика, но и история питала скрытую рекламу, как утверждает школьный учитель истории Надя, грамматики, ипографы, писцы, риторы, софисты, эпистолографы и скрибы, корпя над сборниками декретов или постановлений, оформлением общественных решений или судебных законов, скрыто рекламировали своих нанимателей, растаскивая хронику на придворные анекдоты, генеалогию и портреты. С рекламой на устах умирали. Кир на костре рекламировал Солона, чем спас свою шкуру. Игнатий Лойола рекламировал глобусы, на один из которых коченеющей рукой указал своим ученикам, чтобы они несли его учение в мир. Покушавшийся на жизнь Людовика Пятнадцатого Дамьен, которому палач вливал в раны расплавленный металл, рекламировал свинцовые и оловянные рудники. Декабристы рекламировали пеньку. Или свободу. Или диктатуру. «Нива» перед Первой мировой войной рекламировала слабительную воду «Франц-Иосиф», и обыватель клюнул на яркую упаковку, не заметив под ней германских и турецких интересов. Липовые головы рекламируют полную липу.