Горизонт в огне

Благодаря деньгам он впервые в жизни чувствовал, что имеет право выбора. Его привлекала промышленность, к тому же он все более убеждался в ненадежной будущности банков. Сенсационное банкротство банка «Устрик» привело к развалу банка «Адам» – пропало более миллиарда франков. Небольшие или средние банки, такие как тот, что основал Марсель Перикур, оказались наиболее незащищенными и, конечно, первыми попали под удар.

Тогда Гюстав заинтересовался находящимся в Клиши предприятием «Сушон», специализирующимся на механических работах; его по-прежнему возглавлял создатель фирмы – оба его сына погибли в боях Первой мировой. Шесть несколько устаревших станков, человек двадцать рабочих, чей средний возраст вызывал вопросы, клиенты, поток которых стремительно уменьшался… Предприятие идеально подходило для того, чтобы его выкупить, на что Альфред Сушон и согласился, поскольку наследников у него не было. Гюстав Жубер почти сразу порадовался своей интуиции. Сначала обанкротился «Кредитанштальт», затем немецкий «Данат банк» и тут же Национальный банк, что подтвердило – банки, как корабли в шторм, повсюду шли ко дну.

Жубер решился. Он уволился, чтобы посвятить себя собственному делу.

Его уход привел к тому, что и директора, и клиенты банка Перикуров резко потеряли к нему доверие. В региональном отделении началась паника, которая дошла и до парижского головного офиса. Вернуть деньги вкладчикам оказалось невозможно. Властям было чем заняться, и банк Перикура менее чем за две недели полностью развалился.

Шарль Перикур сделал очень достойное заявление, позволившее ему заново похоронить своего брата.

Никому и в голову не пришло обратиться к Мадлен – она уже ни для кого не существовала.

Новый хозяин «Механики» Жубер уже договорился о покупке четырех современных станков и замене пожилых сотрудников свежей кровью, подписал выгодные контракты с клиентами, которых нашел в Жокей-клубе и ассоциации выпускников Инженерной школы. После чего по крайней мере на два года он заключил крупный контракт с предприятием «Лефевр-Штрудаль» на поставку деталей для самолетных двигателей – дело выгодное и солидное. В качестве главы предприятия Гюстав наконец чувствовал себя на своем месте.

Не подумайте, однако, что его успех, быстрый, но, в общем-то, банальный, стал причиной того, что в этот день в ресторане «Тур д’аржан» он оказался в центре внимания, нет, на самом деле им восхищались, потому что… он придумал «Французское Возрождение», он был его создателем, вдохновителем, он продвигал его, – в общем, он сам являл собой «Французское Возрождение». Именно он четко констатировал: толчки сотрясающего Америку кризиса наконец достигли французских берегов, Германия перевооружается и становится опасной, вся Европа трещит по швам, а политический класс во Франции погряз в кумовстве, злоупотребляет влиянием и ничему не учится. Пора властям, объяснял он, понять всю значимость людей мудрых, опытных, на которых можно положиться, патриотов и, главное, ком-пе-тент-ных. Технарей!

Вот что такое «Французское Возрождение» – движение, «лаборатория идей», в которую вошли бы эксперты, готовые переделать Францию.

В парламенте сделали вид, что приветствуют это движение, потому что не могли ни открыто игнорировать его, ни сражаться с группой, в которую входили представители электрической, автомобильной областей, телефонии и химии, металлургии и фармации – в общем, сливки французской промышленности.

– Политики уже показали, на что способны, – говорил Жубер, – и оказались не способными ни на что… Люди аполитичные и патриоты должны наконец сказать правду французскому народу!

Под «аполитичными» он подразумевал коммунистов.

– Плохо понимаю, как можно быть одновременно аполитичным и патриотом, – бросил Лобжуа, – это выше моего разумения!

Жубер улыбнулся:

– Аполитичный, дорогой Лобжуа, значит, что мы прежде всего люди прагматичные. Правые или левые, мы все участвуем, каждый в своей мере, в улучшении жизни страны. Что же до патриотизма… Мы просто считаем, что надо быть готовым ко всему.

– К чему?

Жубер довольно рассмеялся:

– В июле Гитлер побеждает на выборах, в сентябре Германия покидает комиссию по разоружению, и тебя это не беспокоит?

– Вечные дипломатические игры! Мне Гитлер кажется скорее надежным. Он наведет порядок в бедламе, в который превратилась Германия… Ты ошибаешься с врагом, Жубер. У нас с Гитлером враг общий – коммунизм.

Все одобрительно зашумели.

– Просто ты читать не умеешь.

Фраза прозвучала почти оскорбительно, это противоречило негласным правилам их группы – можно не соглашаться в чем-то, но соблюдать законы товарищества. Поэтому Жубер заторопился:

– Прости, Лобжуа, я неверно выразился. Я хочу сказать, что ты не умеешь читать по-немецки.

– И что бы я узнал, если бы умел?

– Что Гитлер, который стремится во власть, считает Францию заклятым врагом.

– А, ну да, читал…