Горизонты Южного моря: История морских открытий в Океании

Вера в существование побережий, где драгоценные камни и жемчуг валяются под ногами, словно гравий, снова и снова гнала испанских моряков в просторы Тихого океана. Уже через четыре года после того, как Пигафетта заявил, что никто и никогда больше не отважится на подобное плавание, Гарсиа Хофре де Лоайса повел свои корабли курсом, проложенным флотилией Магеллана. Один из его капитанов по имени Франсиско де Осес продвинулся до пятьдесят пятого градуса и уверял, будто видел там «край земли». Тем не менее испанцы неправильно оценили или вовсе не придали значения этому первому открытию мыса Горн. Они по-прежнему выбирали дорогу в Тихий океан через Магелланов пролив, которая отнимала много времени и была очень опасна. А открытие юго-восточной оконечности Огненной Земли так и осталось единственным полезным результатом всей экспедиции Лоайсы, поскольку один корабль пропал еще в Атлантике, а два не сумели пройти пролив и повернули назад в Испанию. Из четырех каравелл, в конце концов преодолевших пролив, одна бесследно исчезла, другая оторвалась от флотилии и после долгих блужданий добралась до мексиканского побережья, третья потерпела крушение у Филиппин. Умер Лоайса, потом Эль-Кано, принявший после него командование, а затем и преемник Эль-Кано Алонсо Торибьо де Саласар. Только Мартину Иньигесу де Каркисано удалось привести флагманский корабль на Молуккские острова. В последний день 1526 года⁴⁰ корабль с гордым названием «Санта-Мария-де-ла-Виктория» бросил якорь у острова Тидоре. Треть команды так и не увидела цели своего плавания. На этом, однако, страдания оставшихся в живых еще не кончились. С соседнего острова Тернате появились португальцы и обстреляли гавань, плантации и поселения, еще раньше ими же разоренные. Иньигес де Каркисано был отравлен. Другие люди Лоайсы остались живы после этого кровавого эпизода, характерного для эпохи колониальных завоеваний, только благодаря распрям в стане португальцев, где прежний и вновь прибывший предводители поочередно арестовывали один другого и заковывали в цепи.

Жоржи ди Минезиш, один из двух португальских наместников, боровшихся за власть на Тернате, был в 1526 году на обратном пути из Малакки снесен к северному побережью Новой Гвинеи и стал, сам того не желая, первооткрывателем второго по величине острова Земли. И хотя Минезиш находился там до мая 1527 года, он не сообщил об острове ничего существенного, кроме того, что эта страна населена темнокожими людьми с курчавыми волосами, которых малайцы называют папуа. Правда, необходимо сказать, что Минезиш и не мог подробно ознакомиться с жизнью района, названного им «Страна Папуа», так как он и его спутники располагались лагерем на маленьком островке возле новогвинейского побережья. Прошло опять-таки почти два десятилетия, пока испанец Иньиго Ортис де Ретес во время безуспешной попытки попасть из западной части Тихого океана в Мексику не натолкнулся на открытие Минезиша. Именно он и дал острову название Новая Гвинея из-за его темнокожих жителей и влажных тропических лесов.

Танцевальная маска с берегов залива Папуа. Остров Новая Гвинея

Исследование Океании поначалу, за редким исключением, к которому относится, например, открытие в 1525 году западной части Каролинских островов Дьогу ди Рошей и Гомишем ди Сикейрой, было чисто испанским делом. Это объяснялось тем, что снабжать филиппинские поселения из американских колоний было не только проще, но прежде всего безопаснее, ибо таким образом можно было обойти пространства, входившие в зону влияния Португалии. Но вместе с тем устойчивые восточные ветры, господствующие в областях между Северным и Южным тропиками, которые давали возможность каравеллам и галеонам очень быстро доплывать из Акапулько до Манилы, становились препятствием на обратном пути. Скоро в этом убедился Альваро де Сааведра, сопровождавший Бальбоа во время его перехода к Южному морю и, пожалуй, первым высказавший идею о строительстве канала на Панамском перешейке. В 1527 году Сааведра получил от Эрнана Кортеса задание плыть с галеонами «Флорида», «Сантьяго» и «Эспириту Санто» к Молуккским островам, чтобы оттуда доставить в Мексику людей, сведущих в разведении пряностей, и рассаду. Кроме того, он должен был узнать, что же сталось с кораблями, которые вел Лоайса. Во время плавания через Тихий океан исчезли «Сантьяго» и «Эспириту Санто», их никто и никогда больше не видел, по крайней мере никто из европейцев. Но гавайская легенда того времени повествует о странном корабле, потерпевшем крушение у острова Кауаи. Еще на рубеже XIX–XX веков некоторые гавайские вожди хвастались, что ведут свой род от двух человек, оставшихся в живых после той катастрофы.

«Флорида» же попала к берегам северных Маршалловых островов, потом на Филиппинские острова и уж затем на Тидоре. Там Сааведра узнал о трагедии экспедиции Лоайсы, запасся