Горизонты Южного моря: История морских открытий в Океании

Тихий океан на карте Дьогу Рибейру (1529). Пустынное морское пространство от Северного до Южного тропика картограф заполнил рисунками ветров, различными описаниями, изображением навигационного квадранта и зодиакального круга

пряностями и в июне 1528 года попытался проложить маршрут от северных берегов Новой Гвинеи на восток. Однако это ему не удалось, поскольку он не мог преодолеть встречные ветры, но поиски маршрута привели к открытию множества островов в восточной части Каролинского архипелага. В мае 1529 года Сааведра предпринял еще одну попытку, тоже неудачную. Во время этого плавания его постигла судьба предшественников — он умер в море. Корабль с экипажем вернулся на Тидоре, раджа которого, пока они плавали, успел присягнуть на верность Португалии, и морякам пришлось искать пристанище на острове Хальмахера.

Еще более плачевно обернулись дела у Фернандо Грихальвы, одного из покорителей Юкатана, и у его людей, посланных Кортесом через десять лет после Сааведры в Тихий океан. На этот раз было приказано изучить экваториальный район моря между Южной Америкой и Молукками, а также найти и исследовать «лежащие на западе острова, про которые говорят, что золота там в избытке». Вместо «золотых островов» Грихальва обнаружил, вероятно, архипелаг Гилберта и был убит взбунтовавшимися матросами. Из команды только семь человек избежали бича мореплавателей — цинги. Они потерпели крушение вблизи Новой Гвинеи, где им выпала сомнительная честь стать первыми белыми рабами в Меланезии. К счастью, об их участи узнал Антониу Галван, как раз ставший португальским наместником на Молукках (личность в ту колониальную эпоху примечательная из-за своего старомодного великодушия), и выкупил их.

К тому времени император Карл за триста пятьдесят тысяч дукатов отказался от притязаний на «Острова пряностей». Как сообщают хронисты, в начале 1534 года в Европу вернулись только семнадцать человек-единственные оставшиеся в живых из всего населения испанской колонии на Молуккских островах.

Теперь у Испании остались одни Филиппины. В 1542 году туда был послан из Мексики Руй Лопес де Вильялобос с пятью кораблями, чтобы основать поселение. Во время плавания, которое, как мы уже догадываемся, Вильялобос не пережил, видимо, были открыты острова в западной части Каролинского архипелага, в том числе острова Фаис и Яп. После отдыха на Лусоне один из капитанов, уже упомянутый Иньиго Ортис де Ретес, попытался в 1545 году пройти вдоль новогвинейского побережья в западном направлении. Известен так же Хуан Гаэтано, кормчий экспедиции Вильялобоса, который в 1555 году, возможно, открыл Гавайи, но считается, что тому нет весомых доказательств.

Принимая во внимание обеспокоенность испанцев тем, что ни один из посланных в Тихий океан кораблей не вернулся назад, остается только удивляться их настойчивости.

Каравелла на одной из карт 1529 года

И она была вознаграждена. В 1564–1565 годах Мигель Лопес де Легаспи пересек зловещий океан и основал испанскую колонию на Филиппинах.

Так стали называть Магелланов архипелаг Сан-Ласаро после того, как на испанский трон взошел сын императора Карла Филипп II (1556–1598). С Легаспи плыло много монахов, чтобы в точном соответствии с полученными инструкциями «водрузить знамя святой веры даже в самой отдаленной местности на этих островах и освободить островитян от тиранической хватки сатаны, властвовавшего многие века над ними». Чем закончилась борьба с хвостатым, сказать трудно; предприятие же Легаспи — его можно назвать морской конкистой — было, бесспорно, успешным. Были колонизированы Себу и Манила — сначала преимущественно под знаменем Христа и Святого распятия, а потом и с помощью арбалета и меча.

Одним из священников, плывших с Легаспи, был монах и мореплаватель Андрес де Урданета. В 1565 году он на обратном пути в Мексику вывел корабль «Сан-Педро», которым командовал Фелипе де Сальседо (Легаспи остался на Филиппинах), к сороковому градусу северной широты, в область устойчивых западных ветров. Они вынесли корабль к калифорнийскому побережью, а затем пассат помог добраться до Мексики. За три месяца до Урданеты в Мексику приплыл на своем крохотном «Сан-Лукаре» Алонсо де Арельяно. Он прошел от Филиппин тот же самый путь, что и Урданета, и, таким образом, ему принадлежит честь открытия маршрута, которым пользовались в течение столетий. Но тогдашние летописцы отдали предпочтение священнику Урданете, а не властному и вздорному Арельяно, хотя его недостатки были далеко не редкостью среди героического сброда того времени. Как бы там ни было, дорога была открыта. И понесли пассаты «серебряные галионы» с их сверкающим

Маршруты испанских мореплавателей в Микронезии (XVI век) (по Я. М. Слету)