Горизонты оружия

Во-первых, несколько слов о месторасположении «державы амазонок». Похоже, что во время, когда мифы были маленькими, греческая Ойкумена была совсем маленькой, да и сами греки были совсем уж древними — амазонки располагались «где-то за соседним холмом». Как страна лапифов, местообитание кентавров, остров циклопов… Постепенно государство амазонок пришлось отодвигать все дальше и дальше, а так как именно с Востока эпизодически приходили «вторичные подкрепления» в виде сведений о женоуправляемых народах — то «Амазонии» оказалась прямая дорога как раз на Восток. Или в Африку. Словом, на периферию все более и более расширяющейся Ойкумены. Даже странно, что никто из античных авторов не «загнал» амазонок в кельтские края, где такие воительницы и на самом деле почти были…

Тем не менее искать, где страна амазонок располагалась на самом деле, — бессмысленное занятие. Везде — и нигде. Так же, как «богатырское поле» русских былин, пускай по нему и разбросаны узнаваемые топонимы.

Теперь о «женоуправляемых народах». Вот тут и не грех разобраться с тем, что было на самом деле — и как оно представлялось античным историкам.

В мире степных всадников — сарматов, их коллег, врагов, предшественников и последователей — «амазонка» существовала в следующих, более-менее установленных учеными обличьях:

— Вариант Жанны Д’Арк. То есть как раз не буквально ее самой, по духу — вообще наоборот, но вот по форме — в чем-то похоже. Жанна свои воинские подвиги возложила «на алтарь Франции», юные же воительницы всаднических народов возлагали их скорее «на алтарь брака». Мода такая была у самых разных племен, древний и распространенный обычай: перед вступлением в брак отметиться на ниве воинских подвигов. До подвигов как таковых дело могло и не дойти, но участие в воинских походах или разудалых набегах воспринималось как обязательный этап. Вряд ли для всех девушек, но для юниц из среды воинской аристократии — точно. А собственно, чем не контингент для легкой кавалерии, для дистантного боя метательным оружием? Особенно если учесть, что в этой среде привычка к коню и луку (пусть даже легкому) — с детства, вне зависимости от пола.

«— …Она вытащила ему занозу из пятки и рассказала, как однажды в детстве они на пару с братом защищали свой табун от степных волков… Слушай, а они там, на Севере, и вправду делают все своими руками?

— Да».

К. Еськов. «Последний Кольценосец»

Интересно: образовывали ли юные амазонки отдельные отряды или же были рассредоточены по всему войску — при своих отцах, старших братьях, будущих мужьях? Сведений не сохранилось, но, похоже, в степном пространстве-времени случалось и так и этак. В случае наиболее «этак» вообще возможен вариант степной принцессы, окруженной десятками сверстниц-из-хороших-семей, каждая из которых в принципе может отдавать приказы воинам мужского пола — хотя бы самым-самым рядовым, которые на поле боя скорее выполняют функции «обслуги».

Увидев подобное чудо, любой эллин без колебаний бы утвердился в мысли, что перед ним амазонки. А пересказывая этот эпизод своим внукам, запросто мог упустить такую «мелочь», как многотысячное войско традиционной ориентации, при котором амазонский отряд и состоял.

При тогдашнем образе жизни и вполне достаточном количестве врагов такой «предсвадебный девичник» проходил более-менее всерьез. Более-менее — потому, что в норме эти девичьи отряды были, разумеется, «на подхвате». Так что захоронения девушек в амазонском прикиде существуют — но это большая редкость на общем воинском фоне. Тут ведь требовалось как-никак погибнуть в бою при исполнении амазонских обязанностей — а «амазонничать» отправлялись совсем не за этим, иначе история степняков пресеклась бы в первом поколении.

Стало быть, правильнее сравнивать этих воительниц не с Жанной Д’Арк, а с… Петрушей Гриневым, военные приключения которого оказались много жестче запланированных лишь из-за пугачевского форс-мажора.

— Вариант Екатерины II. Пройдя, условно выражаясь, службу в амазонках, «степная принцесса» становилась «степной царицей». И если судьба племени складывалась так, что именно царица на какое-то время становилась его реальной главой (вариантов сколько угодно: муж погиб, сын еще маленький… или вовсе нет наследников, по крайней мере — достойных), — то племя далеко не всегда считало это нарушением естественного порядка вещей. Особенно если правительница сразу показывала, что дело свое она знает лучше, чем какой-нибудь дальний родич погибшего правителя, рвущийся «порулить» степняками исключительно на основе права мужского наследования.