Горькая трава полынь. Книга первая

Удовлетворенно вздохнув, Нэсс озорно подмигнул глядевшей на него с нескрываемым обожанием дочери и отдал приказ двигаться быстрее.

* * *

Солнце достигло своего апогея и то и дело расплывчато мелькало в серых просветах сгустившихся туч, когда отряд генерала достиг Ветреных Холмов.

— Нам туда, — указала рукой направление Эстэ, возбужденно сверкая глазами от предвкушения встречи с Нарваргом. Еще немного — и она сможет увидеть и обнять своего белобрысого недоорка.

Конь, словно переняв ее нетерпение, мощно ударил копытами, вырываясь вперед, и за считанные минуты добрался до вершины холма, откуда открывался удивительный вид, и на простиравшиеся вдаль покрытые едва заметной зеленой дымкой возвышенности и спрятавшуюся в их величественном окружении долину.

Сердце Эстэль испуганно сжалось, и тело пробила болезненная судорога страха, как только взгляд вместо живописного жилища шамана обнаружил внизу черный выжженный круг.

— Что это? — сорвалось с предательски дрогнувших губ девочки. — Там должна была быть хижина Моруга.

— Эстэль, назад, — Нэсс не успел перехватить поводья стремительно ринувшейся вперед лошади дочери, и теперь несся за ней следом, на ходу подавая знаки эрмирам внимательно осмотреть местность.

Спрыгнув на землю, Эстэ растеряно замерла у раздуваемого ветром пепелища, с ужасом взирая на то, что осталось от дома шамана. Разум отказывался верить глазам.

— Как же так?.. Я не понимаю… — еле слышно прошептала она, опускаясь на колени и зачерпывая в ладошки горсть остывшего пепла. — Как же так?..

Налетевший ветер закрутил пыльную воронку и, подняв вверх легкую взвесь, бросил ее в ставшее совершенно белым лицо девочки. Вытянув вперед руки, она оцепенело смотрела, как сквозь пальцы просыпается серый пепел, кружась в воздухе невесомыми хлопьями. Одно из них, словно легкое перышко, опустилось на оголившееся запястье Эстэль, и взгляд ее, переместившись с ладоней, вдруг испуганно замер, не обнаружив на руках брачных браслетов.

— Папа? — вскочив с земли, девочка судорожно дернула рукава, показывая отцу свои дрожащие руки. — Папочка, что это такое? Они пропали. Куда? Почему?.. Папочка…

Нэсс вздрогнул и тяжело сглотнул, не зная, как сказать дочери правду. Брачные браслеты орков исчезали только в случае смерти одного из супругов. Пепелище и вытоптанная вокруг лошадьми земля говорили лучше любых слов о том, что здесь произошло. Командующему эрмирами, повидавшему за свою жизнь всякого, ничего объяснять было не нужно.

— Генерал, — обратился к Нэссу один из воинов. — Мы обнаружили останки… — мужчина поджал губы, тревожно покосившись на Эстэль, а потом виновато посмотрел в глаза своего командира, мысленно передавая ему информацию, что нашли останки орков, но опознать кого-либо и понять количество погибших просто невозможно из-за того, что тела изрублены в кашу.

Откуда же эрмиру было знать, что пристально следящая за ним девочка способна читать все его мысли, как и ее отец, и что как бы он ни пытался уберечь ее от страшного потрясения, она уже сложила в своей голове все факты и все поняла…

— Нет. Не верю, — пронзительно закричала она, забившись раненой птицей в руках успевшего перехватить ее отца. — Не хочу. Нет. Неправда…

— Детка, не нужно тебе на это смотреть, — Нэсс изо всех сил прижимал к груди рыдающую и вырывающуюся из его объятий дочь, ощущая себя в этот миг таким же бессильным, как и тогда, когда находился запертым в ловушке силового поля. Чтобы он ни делал и ни говорил, он не мог помочь ее горю. — Тише, маленькая моя…

Тело девочки внезапно стало меняться, выскальзывая из его захвата, и замерцавшая ярким серебром гидра, пронзая тишину диким ревом, сначала ударила хвостом по выжженному кругу, а затем ринулась сверкающей молнией куда-то вперед.

— Эстэль. Доченька, — прежде чем обернуться, крикнул ей вслед Нэсс.

Сейчас генералу было наплевать на то, сколько человек стало свидетелями тщательно скрываемой годами тайны, наплевать на осторожность и выдержку. Не было ничего важнее его маленькой девочки, чью невыносимую боль он ощущал как свою собственную.

Он догнал ее спустя несколько сотен эртов и, придавив к земле своим мощным телом, обкрутил хвостом, обездвиживая и лишая возможности ускользнуть.

Маленькая гидра отчаянно билась под ним, надрывно рычала и грызла зубами землю, пока, обессилев, не распласталась по земле, превратившись в горько плачущую девочку. Худенькие ладошки конвульсивно сжимались и разжимались, загребая грязными пальцами прошлогоднюю сухую траву, и терпкая полынная пыль забивала горло Эстэль едкой горечью, смешиваясь с непрестанно льющимися слезами.

— Не хочу… Нет… Не верю… — как заклинание повторяла она. — Глупый… глупый недоорк… Глупый…

Когда девочка, устав от истерики, уже была не в состоянии даже плакать, а только беззвучно шевелила губами, глядя остекленевшим взглядом куда-то впереди себя, Нэсс, взяв ее на руки, укутал в свой плащ и понес обратно в сопровождении ползущего следом зургара, все это время находившегося рядом со своей хозяйкой.