Горькая трава полынь. Книга первая

Земля ушла из-под ног и девушке показалось, что она проваливается в проклятый Раннагарр, когда, отойдя в сторону, отец открыл ее взору того, с кем она должна была связать свою судьбу навек. На секунду Ами даже подумала, что это какая-то плохая шутка, глупый розыгрыш в духе ее младшей сестрицы, но после слов фэа-торна Грэммодра, представившего ей своего сына, как жениха, ужасающая правда обрушилась на голову Амирэль словно камень. Воздух в груди превратился в липкий ком горячей смолы, и девушка не могла сделать вздох, пока смотрела на огромное зеленое чудовище с желтыми звериными глазами, на растерзание которому ее собирались отдать.

Как ей удалось выстоять и не расплакаться при всех, для Ами до сих пор оставалось загадкой, вот только сейчас каждый шаг давался с невероятным трудом и отчаянно хотелось, наплевав на чувство собственного достоинства, упасть на глазах у всего двора отцу в ноги и умолять его о пощаде. Что, собственно, Амирэль и сделала, как только двери апартаментов семьи Варгард закрылись у нее за спиной.

— Папочка, миленький, родной, я прошу тебя… я тебя умоляю… не отдавай меня ему, — Ами рыдала, уткнувшись лицом в колени отца, обнимая его за ноги так крепко, что мужчина не мог и с места сдвинуться. — Пожалуйста, если ты меня хоть чуточку любишь — ты не позволишь так со мной поступить…

— Амирэль… — генерал со стоном выдохнул имя дочери и, подняв с пола, прижал к своей груди. — Прости меня, малышка…

— Нэсс, сделай что-нибудь, — истерично всхлипнула все это время не проронившая и слова Лэйрин. — Ты что, вот так запросто отдашь этому дикарю нашу девочку?

— Лэй, я не могу отменить клятву, данную Магриду, — глухо прорычал Нэсс. Сжав дочку в тисках своих рук, он бессильно проронил в ее макушку: — Это было давно… Я был молод и наивен… И я не думал, что платить за собственную глупость придется такую высокую цену… Прости меня, солнышко, — Варгард захватил в ладони мокрое, искаженное болью и обидой лицо дочери, ласково стирая слезы с ее щек. — Я не могу влиять на решение царя, и пойти против него не могу.

— Папа, — Амирэль, глотая рыдания, умоляюще посмотрела на отца. — Чем я провинилась? Что сделала плохого? За что? Почему именно за него? Я не хочу замуж за орка.

— Что?

На пороге гостиной возникла взбудораженная Эстэль, и не будь Ами так подавлена, то непременно улыбнулась бы над тем, как смешно, словно карандаш в стакане, выглядела сестра в жутковатом зеленом платье с высоким корсетом и торчащими во все стороны завитыми кудрями.

— За какого это еще орка? — подбоченившись, Эстэ перевела тревожный взгляд с зареванной сестры на совершенно расстроенного отца. Дурное предчувствие скользким червем проползло по затылку, и девочка осторожно спросила: — За белобрысого?

— Да, — выкрикнула убитая горем Амирэль и, уронив голову на грудь отца, зашлась в отчаянных рыданиях.

— Это нечестно, — задохнулась от возмущения Эстэ. — Это мой орк. Я его первая нашла.

На секунду Ами даже плакать перестала. Вся семья удивленно уставилась на покрывшуюся пунцовыми пятнами Эстэль, судорожно хватающую ртом воздух.

— Эстэ, детка, иди к себе. Мы с тобой потом поговорим, — попытался выпроводить из комнаты дочку Нэсс.

— Это мой орк, — закричала Эстэль и, яростно топнув ногой, вдруг завыла во весь голос: — Не отдам. Мой орк. Мой.

К вою младшенькой присоединилась старшенькая, а затем, в унисон им, стала голосить Лэйрин. Схватившись за голову, Нэсс смотрел на трех своих рыдающих женщин, испытывая отчаянное желание в данный момент повыть вместе ними.

— Я… мне надо уйти… меня ждут, — наконец не выдержал он и, вылетев в коридор, помчался к Магриду — просить его отсрочить свадьбу хотя бы на год.

В дверях тронного зала он столкнулся со злым, как горный тролль, Кассэлем, видимо, уже успевшим опять поругаться с Магридом.

— Я не останусь на трапезу, — раздраженно рявкнул маршал, рванув ворот дублета с такой силой, что по полу, как блохи, заскакали оторванные пуговицы.

— И правильно, — довольно бросил в его спину Магрид. — Дома жена накормит.

— Он что, женился? — потрясенно обернулся вслед Кассу Варгард.

— Женился, — загадочно хмыкнул Магрид. — И почему-то очень не хочет показывать мне свою жену. Но я выясню… Обязательно выясню, что ты от меня скрываешь, мой мальчик… — многообещающе проронил он.

— Я как раз хотел поговорить с тобой о том же, — уцепившись за сказанное Магридом как за предлог, начал Нэсс.

— О женитьбе Касса? — заинтересованно вскинулся царь.

— Нет, Магрид, — Нэсс набрал побольше воздуха в легкие и решительно выпалил: — Я хочу, чтобы ты отменил помолвку моей дочери с сыном Урхурта.

Глаза венценосца изумленно расширились, а затем он подозрительно спокойно поинтересовался:

— Ты спятил, Нэсс? Я, по-твоему, кто — шут или царь?

— Послушай, Магрид… — Нэсс запнулся, подбирая слова. — Ты можешь делать со мной все что тебе заблагорассудится, и я, выполняя данную тебе клятву, покорно исполню любую твою волю, но мои девочки…