Горький привкус любви

После этой поездки он стал ловить себя на том, что постоянно думает о Полине и мысленно повторяет стихи Хосе Гуэса:

Могу я взять твою руку недрогнувшею рукою,

Могу, на тебя не глядя, рядом с тобою быть.

Тебе, как простой знакомой, могу кивнуть головою,

Но не могу забыть.

Могу на взгляд твой ответить улыбкою безмятежной,

О книгах или нарядах с тобою заговорить,

Имя твое могу я произнести небрежно,

Но не могу забыть.

Пусть зарастает тропинка, что ведет к твоему порогу,

Могу о тебе не думать, могу тебя разлюбить,

Могу с другим тебя встретить – и уступить дорогу,

Но не могу забыть.

Ты не узнаешь тайны, которую я скрываю,

Надежнее океану сокровища не укрыть.

Маленькая колдунья, я тебя знать не желаю,

Но не могу забыть.

«Когда же это случилось?» – спрашивал он себя уже в который раз.

Ведь она столько лет была рядом с ним, он знал, что она влюблена в него, но не придавал этому никакого значения – девушка повзрослеет, и все пройдет. В конце концов, он обладал ею, но даже это не сделало их ближе – переспали и переспали. Впрочем, может быть, если бы не то досадное недоразумение… Глеб считал категорически неприемлемым секс в критические дни женщины, а она пренебрегла этим правилом и не отстранила его от себя, да к тому же так легко, безо всякого сопротивления отдалась ему. В результате – разочарование и даже некоторая брезгливость.

Да, это произошло там, на берегу Андаманского моря, когда его, как романтического юношу, вдруг пронзила неизвестно откуда возникшая ревность.

В этот день море штормило, и мало кто отваживался заходить в воду. Она же, лежа на спине, качалась на волнах, явно получая от этого большое удовольствие. Он не без волнения наблюдал за ней, сидя на песке. Волны с шумом накатывались на берег и на отмели превращались в пену. Когда, подобно Афродите, Полина грациозно вышла из морской пены, проходящие мимо атлетически сложенные итальянцы окружили ее и наперебой стали что-то говорить. Судя по их эмоциональной жестикуляции и часто повторяемому «deliziosamente» (восхитительно), это были слова восторга. Полина шла в окружении молодых красивых мужчин. Глядя на эту группу, Глеб впервые в жизни испытал острый приступ ревности. Сердце его забилось так часто и так громко, что заглушало шум прибоя, и в этот самый момент случайно пролетавший мимо Амур ощутил флюиды ревности и запустил стрелу, уязвив его прямо в сердце.

Вежливо улыбнувшись молодым людям, Полина что-то сказала, указывая на Глеба. Итальянцы загалдели еще громче, прижимая руки к сердцу, – похоже, извинялись, а затем один из них, обращаясь к Глебу, прокричал: «Congratulazioni, avete donna straordinaria!» (Поздравляем, у вас умопомрачительная женщина!) Его друзья одобрительно закивали. Парни продолжили свой путь, а Полина подошла к нему и легла рядом.

Он припал к разбросанным по песку слегка вьющимся волосам и ощутил запах моря, солнца и еще чего-то неуловимого. И этот запах сводил Глеба с ума. Он хотел ее сейчас, немедленно! Глеб нежно коснулся горячими губами ее плеча и прошептал:

– Пойдем в номер?

Полина заглянула в его черные, полные жгучего желания глаза и кротко ответила:

– Да, любимый.

***

С этого дня он как заколдованный не сводил с нее глаз. Все, что бы она ни делала, что бы ни говорила, казалось ему удивительно милым и привлекательным. Романтические путешествия по живописнейшим островам Андаманского моря усиливали состояние почти юношеской влюбленности.

За день до отъезда пара отправилась на остров с забавным названием Пхи-Пхи. Расположились на белом и мягком, как мука, песке, приятно поскрипывающем под ногами.

Махровые скалы выступали из морской глади бирюзового цвета, кудрявясь вечнозеленой растительностью. Парящие над волнами от счастья жить в этих водах рыбки начисто лишали ощущения реальности. И, словно декорации на театральной сцене, к райской идиллической умиротворенности примешивались неистово ревущие длинные ярко раскрашенные лодки.

Полина поспешила к морю. Кто-то посоветовал ей взять с собой вареные яйца, чтобы приманить ими рыб. Едва она раскрошила первое яйцо, как вокруг нее собралась огромная стая самых разнообразных по форме, окрасу и размеру рыб. Они выпрыгивали из воды и с остервенением выхватывали пищу из ее рук. Испуганная Полина бросилась к берегу. Сотни рыб устремились за ней. Она бежала к нему с глазами, полными страха, вытянув руки, словно моля о помощи.

Глеб кинулся ей навстречу, подхватил ее на руки, прижал к себе и в этот момент понял, что любит эту женщину. Возможно, это последняя его любовь, а она, как известно, самая сильная…

***