Горький запах хризантем

— Саша, не буду тебе врать. Твоя мать давно этого хотела. А я был пьян. Она все время мне наливала алкоголь и, возможно, что-то там подсыпала в бокал, я не знаю. Помню, что она повела меня в дом. А дальше — все в тумане. Совершенно выпало из сознания, как все случилось и случилось ли вообще. Даже не помню, как я оказался дома. Вроде, кто-то меня подвез на своей машине. Теперь какое-то странное чувство. Мне стыдно, хотя я даже и не знаю, есть ли чего стыдиться.

— Как удобно! Не помню ничего! Что-то часто тебе стали подсыпать что-то! То Ирина, то мать. Господи, я ее ненавижу! Но ты! Мы же друзья. Как ты мог?

— А что я должен был сказать тебе? Что твоя мать пристает ко мне? И что дальше? Что бы ты сделал? Сказал ей? Думаю, нет. А даже если и сказал бы, что бы это решило? Я и так всячески избегал ее внимания. Старался не приходить к вам…

Александр, совершенно раздавленный услышанным, сидел, обхватив голову руками.

— Как мне теперь жить с этим? Скажи! Отец, мой любимый отец и ненавистная мать! Она никогда меня не любила, я был ей в тягость. Всегда чувствовал, что она старается избавиться от моего присутствия, если я оказывался рядом. Но отец любит ее… Что теперь делать?

— Друг…

— Ты мне не друг уже.

— Саш, прости. Я действительно ничего не помню. Но мне кажется, она всю жизнь изменяла твоему отцу.

— Замолчи! Я и так уже еле сдерживаюсь. Какая бы она ни была, она моя мать. Пусть даже сейчас я ее ненавижу.

— Саша, услышь меня, я ничего не помню! Может, ничего не было. Как тебе это объяснить?

— Зато я помню. Как я сейчас буду сидеть с ней за одним столом? Есть, пить, смотреть на отца, думать, что она наставляет ему рога… Как тут быть спокойным и делать вид, что ничего не произошло? Коля, как ты мог? Как мог… — Александр схватился за голову, и его глаза наполнились слезами. — И Милане не могу об этом сказать. Стыд какой!.. Уходи!

Николай встал и вышел из кабинета. В приемной решительно написал заявление и передал секретарю. Ошеломленная Марина молча взяла листок из его рук.

Николай действительно не знал, что еще сказать другу. Если бы он был влюблен в его мать, это другое дело. А так у него было неприятное ощущение, что его просто использовали. И уже во второй раз. Сначала Ирина, теперь мать друга. «Почему? — думал он, — почему это случилось со мной? Я потерял друга, работу… При этом, черт побери, я ничего не помню…»

Николай вышел из здания и сел в машину. Недолго думая, он поехал в супермаркет и купил ящик водки. Приехал домой, закрыл дверь и раскупорил первую бутылку…

Александр после ухода Николая не мог заставить себя работать. «Вот уже час прошел, — рассуждал он, — а я все сижу за столом, без мыслей, без движений, в голове пустота… кругом так тоскливо!»

Наконец, осознав, что сегодня он не сможет заниматься делами, он встал, закрыл кабинет и поехал в диагностический центр. Милана встретила его с улыбкой, обняла, но, заметив напряженное выражение лица, встревоженно спросила:

— Милый, что случилось? На тебе лица нет.

— Поехали домой!

— Но у меня незаконченные дела.

— Поехали. Очень тебя прошу. Пожалуйста!

— Хорошо.

Она быстро собралась, и через полчаса они уже были дома. Поднялись к себе в комнату, и Александр, не раздеваясь, упал на кровать и, неожиданно для самого себя, заплакал.

— Господи, Сашенька, что с тобой? — гладила его Милана по голове. — Успокойся, дорогой. Я сейчас тебе принесу успокоительное. — Она выбежала, спустилась на первый этаж, открыла аптечный шкафчик. По пути ей никто не встретился, кроме Галины, которая быстро прошмыгнула на кухню. Взяв лекарство и захватив из холодильника бутылку минеральной воды, она вернулась в спальню.

— Дорогой мой, любимый, на выпей.

Александр уже не плакал. Он лежал на спине, положив руки за голову, и смотрел в потолок. Выпив лекарство, посмотрел на жену.

— Если не хочешь, не говори ничего, — сказала она ему.

— Милана, я потерял друга.

— Что с Николаем? Он жив? — всполошилась Милана.

— Для меня его нет.

— Саша, не пугай меня.

— Милана, я не знаю, как тебе все рассказать. Это так отвратительно.

— Ты помолчи пока. Сейчас успокоишься и расскажешь. Я тебе помогу.

— Прости, что ты увидела мои слезы. Мне стыдно.

— Не говори так. Я как врач скажу тебе, что слезы сопровождают самые интенсивные эмоции. Они способствуют психологической разрядке, снимают стресс и излишнее эмоциональное напряжение. Это своего рода перезагрузка, благодаря которой мы можем увидеть проблему совершенно по-новому. И эта физиологическая реакция, присущая всем людям, независимо от пола. Я как кардиолог тебе говорю — слезы спасают от инфарктов. И это хорошо, что ты заплакал. Это очень хорошо! Пусть тебя это не тревожит, — успокаивала она мужа. — Глупцы, кто считает, что мужчины не должны плакать. И кто это придумал?

— Милана, ты просто волшебница! Мне уже легче, и я готов с тобой поделиться. Может, лекарство так на меня подействовало, но я спокоен.

— Хорошо. Я тебя слушаю.

— Понимаешь… Николай… бывший мой друг… Как это сказать… Во время нашей свадьбы был с моей матерью.

— Как был?

— Ну, он с ней… Господи, не могу даже произнести!