Горький запах хризантем

Всю ночь Милана не выключала свет в комнате. Сон был беспокойным. На какое-то время она проваливалась в забытье, время от времени вздрагивая и просыпаясь. Целая череда тревожных видений проносилась перед ее глазами. Зловещее лицо незнакомки… Грязная яма и черные фигуры людей, которые пытались столкнуть ее туда… В очередной раз, вскочив с постели от собственного крика, она села на край кровати. Ей было страшно, как когда-то в детстве, когда она оставалась дома одна. Больше она не сомкнула глаз.

Утром за завтраком Владимир Антонович спросил ее:

— Милана, я слышал, как ты приехала. Было поздно, я не стал вставать, хотя мучился бессонницей. У тебя все в порядке?

— Да, я поздно уехала с работы, а потом заезжала к себе на квартиру. Забрала Мориса. Мы так договорились с Сашей. Приехали с ним, а от ворот не было ключа. Пришлось разбудить Егора.

— Нужно было позвонить мне.

— Я растерялась, и было неудобно Вас беспокоить. Егор помог.

Галина, подававшая кофе, услышав разговор свекра с невесткой, приостановилась и косо посмотрела на Милану. В этот момент Милана подняла на нее взгляд и увидела в глазах горничной какое-то странное, насторожившее ее выражение. Галина резко повернулась и ушла на кухню.

— Милана, а где же твой Морис? — спросил свекор.

— Он в спальне. Мне нужно срочно купить ему все необходимое. Пока я не могу его выпустить. Батлер еще не знаком с ним.

— Понятно. Мы их подружим. А я тебе помогу в этом деле.

— Спасибо, Владимир Антонович. Извините, но мне нужно бежать. Пока в супермаркет, потом заскочу на работу. Завтра приедет Саша. Мы собирались через недельку съездить в Питер.

— Это прекрасно. Я там был неоднократно. Очень красивый город! Столько достопримечательностей!

— Я была там в юности. С родителями. Мы посещали оперный театр. С тех пор я влюблена в оперу.

— Я тоже люблю оперу. Обожаю классическую музыку. Она меня завораживает.

— У нас с Вами одинаковые вкусы, — улыбнулась Милана и, попрощавшись, вышла из столовой.

Глава 27

Николай очнулся в больничной палате с ощущением, что он вернулся с того света. Он был слаб и бледен, лицо его осунулось, под глазами залегли глубокие тени. Как только сознание вернулось к нему, в голове назойливо завихрились сумбурные мысли. «Время идет, — думал он. — День за днем, год за годом… Как я живу? Боясь заглянуть в себя, боясь прямого ответа на вопрос «зачем»? Чего я достиг? Я не боюсь работы и работаю упорно. Но что есть в моей жизни, кроме этого? На сердце пустота и холод… Мне всегда казалось, что я честен. И я даже гордился этим. Но теперь… Я предал друга — человека, который был так важен для меня. Как, как это получилось?! Что-то необъяснимое свалилось на меня против моей воли… Не могу поверить, что это произошло со мной. А может, и не было ничего? Если я не помню, как я мог что-то совершить? Он, конечно, считает меня подлецом. А я и есть подлец… Кто же меня сюда привез? Это мог быть только Александр. Второй раз он меня спасает. Значит, я должен жить».

Николай уткнулся взглядом в пустую стену. Дверь палаты открылась, и в нее вошли Александр и Милана.

— Друг, ты как? — услышал он голос Александра и медленно повернул голову.

— Вы? — удивленно произнес он. Лицо его будто застыло, в глазах неожиданно блеснули слезы.

— Мы, конечно. Уже не узнаешь? — произнес Александр, протягивая ему руку.

— Я ничего не понимаю, — растерянно проговорил Николай, подавая руку в ответ.

— Зато мы все поняли. Ведь ты не собирался делать ничего плохого и не помнишь обстоятельства того, что произошло. Значит, очень похоже, что ты ни в чем не виноват, — подбодрила его Милана.

— Слава Богу, что мы вовремя подоспели к тебе домой. А то бы… Представить даже не могу, что могло случиться, если бы на день позже к тебе пришли. Ты только извини, но твою дверь мы немного испортили. Ведь вызывали слесаря, чтобы открыть.

— Да черт с ней, с этой дверью! Спасибо, друг… Значит, буду жить.

— Еще как будешь! И работать будешь. Твое заявление я порвал.

— Скажи, это для меня важно. Я еще для тебя друг?

— Конечно! А как иначе? Иногда сгоряча можно наговорить ужасных слов. Да, я обвинил тебя, не имея оснований. Так сказать, без учета презумпции невиновности. Но теперь я разобрался. Конечно, не без помощи моей любимой жены.

— Коля, мы принесли тебе витамины, — Милана стала выкладывать из пакета фрукты. — Чтобы все съел! Тебе нужны силы. Ты должен побыстрее отсюда выбраться.

— Кто-нибудь приходил к тебе? — спросил Александр.

— Нет. Ты же знаешь, что родители далеко. Да и никто не знает, что я здесь. А друг у меня один. И он пришел.