Город Бесконечной Ночи

— Все собравшиеся здесь доктора хотят — очень сильно хотят — помочь тебе и сделать так, чтобы ты чувствовал себя лучше. Чтобы ты мог вернуться к своей семье, снова ходить в школу, видеться со своими друзьями и жить жизнью нормального мальчика. Подходи, подходи, мой смелый мальчик, и садись на наш счастливый стульчик…

И в этот момент вспыхнул свет. Озмиан понял, что смотрит на диковинное, но странно знакомое зрелище — мягкое кожаное кресло, на ножках и подлокотниках которого, словно в ожидании, лежали расстегнутые ремни. Рядом с ним стоял поворотный металлический стол, на котором лежали специальные принадлежности: резиновая капа, резиновые палочки, пряжки и воротники, черная кожаная маска, стальная шейная скоба — все это было освещено мягким желтым светом. И над всем этим нависал пустой шлем из нержавеющей стали, словно сверкающий купол, украшенный медными ниппелями и кудрями проводов, которые вели к панели с выдвижным рычагом.

— Подходи, подходи сюда, мой смелый мальчик, и садись. Позволь хорошим докторам помочь тебе! Больно не будет, честное слово. А после ты почувствуешь себя намного лучше и намного счастливее — и ты будешь еще на шаг ближе к тому, чтобы поехать домой. А лучшее всего из этого то, что ты ничего не будешь помнить. Просто закрой глаза, подумай о доме, и все закончится — не успеешь и глазом моргнуть.

Озмиан, словно в гипнотическом трансе, закрыл глаза. Он почувствовал, как доктор что-то мягко забирает у него из руки, а затем деликатно направляет его к кожаному креслу. Послушно он занял свое место, его разум опустел. Он почувствовал, как ремни охватывают его запястья и лодыжки, почувствовал, как они затягиваются, почувствовал, как что-то перехватывает его шею, и затем на ней закрывается стальная защелка. Затем ему на лицо натянули кожаную маску. Он слышал скрип металлических суставов, когда стальной шлем опустился на его голову. Он был очень холодным, но странным образом успокаивал, Озмиан почувствовал, как доктор достает что-то из кармана на его груди, а затем послышался слабый щелчок.

— Теперь закрой глаза, мой смелый мальчик, сейчас мы начнем…

64

Свет на детонаторе, привязанном к Винсенту д'Агосте, сменился с красного на зеленый всего за три минуты до того, как таймер достиг двухчасовой отметки. Это было чертовски близко, и он почувствовал, как его огромное облегчение смешивается с досадой, что Пендергасту пришлось так долго играть в кошки-мышки с этим ублюдком Озмианом. За последние два часа ожидания, внимательно ловя каждый звук, он слышал несколько серий выстрелов из огромного здания больницы к югу отсюда, а еще был пугающий и внушительный грохот, сигнализирующий о частичном обвале этого здания. Беспокойство д'Агосты сильно возросло, когда Пендергаст не сумел расправиться с Озмианом в течение первых десять минут, а обрушение здания и вовсе потрясло лейтенанта до глубины души и почти довело его до отчаяния, ознаменовав, что в ночи происходит борьба эпических масштабов. Глядя на то, как утекает время, он испытывал нечеловеческий страх за свою жизнь.

Но, в конце концов, индикатор позеленел, и таймер остановился, а это означало, что Пендергаст, наконец, убил сукиного сына, взял пульт и отключил взрывное устройство. Через пять минут д'Агоста услышал, как дверь в Здание 44 открылась, и вскоре появился Пендергаст. Лейтенанта встревожил его внешний вид — весь покрытый пылью, в разорванной одежде с двумя глубокими порезами на лице, кровь из которых смешалась с грязью и уже запеклась. Он хромал.

Агент подошел к другу и вынул кляп изо рта. Д'Агоста судорожно вздохнул.

— Вы были чертовски близко к тому, чтобы не успеть! — воскликнул он. — Боже, вы выглядите так, как будто только что вылезли из окопов.

— Мой дорогой Винсент, мне так жаль, что пришлось подвергнуть вас такому испытанию, — он начал освобождать его из пут. — Боюсь, что наш друг оказал слишком рьяное противостояние. Я должен сказать вам честно, что, пожалуй, никогда не имел дела с более способным противником.

— Я знал, что, в конце концов, вы надерете ему задницу.

Пендергаст освободил руки лейтенанта, и д'Агоста поднял их и потер, восстанавливая ток крови. Осторожно и медленно Пендергаст снял с него жилет со взрывчаткой и освободил его, с величайшей деликатностью положив бомбу на стол.