- Девяносто пять процентов ресурсов Эсперансы сосредоточены в руках трёх процентов населения. Как тебе расклад? - Крис стоял, постукивая пальцами по стеклу. С другой стороны стекла лились дождевые потоки. Бесполезная вода, не годящаяся даже для стирки.
Тогда он обращался скорее к некоему невидимому собеседнику, нежели ко мне. По его мнению, меня не должны касаться подобные вещи. Крис сказал однажды, что он для того и есть у меня - чтобы я навсегда забыла о голоде, и страхе, и боли.
"Почему?" - спросила я.
Он полагал, что нет ничего проще.
- Потому что я сильней. Потому что я люблю тебя.
Я могла сколько угодно витать в облаках, а у Кристиана под ногами всегда была твёрдая почва.
Неделю назад, пока я сонная млела после утренних ласк, он ни с того ни с сего принялся одеваться, собирая разбросанную одежду.
- Куда ты?
- В бордель.
Кристиан как раз натягивал водолазку, поэтому сперва я решила, что ослышалась, и села в постели.
- Куда?..
Он наклонился, чмокнув в кончик носа. Подозреваю, вид я имела донельзя глупый.
- От таких безусловно приятных занятий, - он доверительно кивнул на пододеяльник, который я растерянно прижимала к груди, - бывает, заводятся маленькие мальчики и девочки. Видишь ли, когда я запасался лекарствами, нежелательная беременность не входила в перечень моих предполагаемых напастей.
- И как это связано с посещением борделя?
- Медикаменты в большом дефиците. Всему ведётся учёт. Конечно, я могу заявиться в хранилище и взять то, что мне нужно, но не хочу лишний раз привлекать внимание к подробностям наших взаимоотношений. А там, куда я направляюсь, всё схвачено в смысле избежания последствий, и не станут задавать лишних вопросов. Корин моя давняя...
- Подруга? - хмуро предположила я. При всей железобетонности доводов, совершенно не грела мысль о том, что мой мужчина отправился в публичный дом. Пусть даже и вместо аптеки.
- Моя должница, - договорил Кристиан с почти оскорбительным весельем.
И всё будто бы правильно, но почему-то покоробили его слова о "последствиях". Настолько, что я брякнула какую-то несусветную глупость, вроде того, что ему противны дети.
Кристиан посмотрел на меня без усмешки и неожиданно задал вопрос:
- Виллоу, ты была счастлива в детстве?