Город и его ненадежные стены

- Я хочу быть твоей, - продолжаешь ты, - Быть с тобой единым целым. По-настоящему.

Я крепче обнимаю тебя за плечи. Кто-то снова качается на качелях рядом с нами. Скрип металлических петель периодически доносится до моих ушей. Он звучит как зашифрованный сигнал, переданный откуда-то из другого мира.

- Но мы же не спешим, да? Сейчас мои разум и тело разделены. Они находятся в разных местах. Вот почему я хочу, чтобы мы подождали. Я пока не готова. Мне нужно время. Понимаешь?

- Думаю, да, - отвечаю я дрожащим голосом. - Всему свое время.

Под ритмичный скрип качелей в ушах я думаю о течении времени.

- На самом деле я - всего лишь чья-то тень, - говоришь ты таким тоном, будто доверяешь мне важную тайну.

Я снова не знаю, что сказать. С каждой минутой понятного в мире становится все меньше, а загадок - все больше.

- Та я, которую ты видишь, - это не настоящая я. Настоящая я находится в другом месте. А здесь есть только тень, как от воздушного шара, парящего над землей... Вот как я это себе представляю.

Но мы же здесь. Вот они - мы. Прячемся от жаркого майского солнца в прохладе навеса из глициний. «Настоящая я находится в другом месте?» Что это может означать?

- Ты никогда такого не ощущал? - спрашиваешь ты.

- Что я - всего лишь чья-то тень?

- Да.

- Не помню, чтобы у меня когда-нибудь были такие мысли.

- Может быть, я просто сошла с ума. Но я не могу перестать об этом думать.

- Если это правда, и ты - всего лишь чья-то тень, то где же тогда настоящая ты?

- Она живет совсем другой жизнью в далеком городе.

- В далеком городе?

- Да. Город окружен высокой стеной и не имеет названия. Там я не мечтаю и не плачу.

Это был первый раз, когда ты упомянула о городе. Я, естественно, вообще не понял, что ты имеешь в виду.

- Безымянный город? - спрашиваю я в растерянности, - А я могу туда попасть? В этот безымянный город, где живешь ты настоящая?

Ты наклоняешь голову и смотришь мне в глаза.

- Только если ты по-настоящему этого захочешь.

- Расскажи о городе побольше.

- Давай в следующий раз. Мне не хочется сейчас об этом говорить. Лучше - о чем-нибудь другом.

- Как хочешь. Я могу подождать.

Твоя маленькая ладошка крепко сжимает мою ладонь. Ты будто даешь мне какое-то обещание.

14

Когда я впервые после болезни вошел в здание библиотеки, воздух там показался еще более тяжелым, чем раньше. От него прямо-таки веяло сыростью и холодом. Огонь в печи не горел, а сквозь мутное окно едва пробивался сумеречный свет.

- Здесь кто-нибудь есть? - громко спросил я.

Ответа не последовало. Наоборот, тишина стала только глубже. А мой голос в ней прозвучал жестко и сухо, совсем не так, как обычно. Я коснулся котелка на плите. Он был холодным. Огонь, видимо, погас уже давно. Я огляделся и снова спросил вслух, есть ли здесь кто-нибудь. Ответа опять не последовало. С момента моего последнего появления здесь, в комнате вроде бы ничего не изменилось. Она выглядела так же, как и неделю назад. Но все же показалась мне еще более темной и холодной, чем раньше.

Я решил сесть на скамейку и подождать тебя. Или кого-то другого. Но даже после получаса ожидания никто так и не появился. И не было ни малейшего признака того, что кто-то сюда вообще придет. Я нашел несколько спичек и зажег небольшую лампу на стойке. В комнате стало чуть светлее. Еще я подумал было затопить печь (в ней были щепки, которыми можно было быстро разжечь огонь), но не был уверен, разрешено ли мне это делать. Поэтому все-таки не стал. Вместо этого, чтобы не так мерзнуть, я поднял воротник пальто, завязал шарф и сунул руки в карманы. И стал ждать дальше.

Вокруг по-прежнему не было ни звука.

Не случилось ли чего-то плохого, пока я лежал дома с температурой? Не изменилось ли что- нибудь в работе библиотеки? Может быть, оказалось, что я не гожусь на роль читателя снов и поэтому мне запретили этим заниматься? В моей голове промелькнуло множество тревожных мыслей. Ни о чем хорошем я думать не мог. Каждый раз, когда я пытался рассуждать здраво, мое сознание превращалось в тяжелый мешок с камнями и погружалось в темные глубины тревоги.

Постепенно я, видимо, согрелся, потому что спустя некоторое время уснул на скамейке, прислонившись спиной к стене. Как надолго, я не знаю. Несмотря на неудобное положение, это был глубокий сон. Проснувшись от шума, я увидел, что ты стоишь прямо передо мной. На тебе был тот же свитер, что и в нашу первую встречу в городе, ты скрестила руки на груди и смотрела на меня. Пока я спал, ты разожгла огонь, который теперь ярко горел в печи. А над ним дымился котелок. (Видимо, я спал дольше и глубже, чем мне показалось). Ты заменила масляную лампу на более крупную и яркую. Тепло, звуки и твое присутствие снова превратили комнату в знакомую мне библиотеку. Пустынный холод, который был здесь час назад, исчез, и я почувствовал облегчение.

- У меня все время была температура, поэтому я не мог прийти. Я даже не мог встать.