Город и его ненадежные стены

Я спросил управляющего, не происходило ли раньше чего-нибудь странного или ужасного в комнате, где я жил. Но он сказал, что ни о чем подобном не слышал. Не думаю, чтобы он мне лгал или что-то скрывал. И не знаю, был ли я единственным, кто видел эту женщину. Может быть, и нет, но все-таки... почему я? Почему именно я?

В конце концов моя рана более или менее зажила, и я снова смог вести нормальную жизнь, хотя и немного хромал. Из-за ранения меня освободили от службы и разрешили вернуться домой. Но даже приехав в родной город, я не мог забыть ее лица. Какими бы очаровательными и милыми ни были женщины, с которыми я спал или встречался, я не мог выкинуть из головы образ призрака. У меня было такое ощущение, будто я однажды прикоснулся к небесам и теперь не могу уверенно стоять на земле. Моей душой полностью овладел образ этой женщины.

Ошеломленный, я ждал, пока старик продолжит свой рассказ. Стук капель дождя, которые ветер швырял в оконное стекло, звучал как грозное предупреждение.

- Однажды я вдруг понял, что все время видел только одну сторону ее лица. Она всегда сидела левым боком ко мне и никогда не двигалась. Лишь время от времени моргала или слегка наклоняла голову. Так что я видел только один ее профиль так же, как мы на Земле видим только одну сторону Луны.

Старик потер левую щеку, густо заросшую седой щетиной, аккуратно подстриженной ножницами.

- Это меня ужасно расстраивало, и мне очень хотелось увидеть ее лицо целиком. Я был одержим и верил, что моя жизнь больше не будет иметь смысла, если я не смогу его увидеть. Я потерял терпение, бросил все и направился к горячим источникам. Там все еще шла война и попасть в санаторий было непросто, но у меня оставались нужные связи еще со старых времен. Я попросил управляющего снова предоставить мне ту же комнату со стеклянной дверью на веранду, и он мне не отказал. Я ждал ночи, затаив дыхание. И женщина вновь появилась. Появилась в том же самом месте ив то же самое время. Она как будто ждала моего возвращения.

Старик снова замолчал, чтобы сделать глоток остывшего напитка. И на этот раз он молчал долго.

- И вы увидели другую сторону ее лица? - спросил я едва слышным голосом.

- Да, увидел, - сказал старик, - Собрав всю волю в кулак, я освободился от паралича и встал с кровати. Это было непросто, могу вам сказать, но я все же справился. Я открыл стеклянную дверь, вышел на балкон, сел в кресло справа от женщины и посмотрел на обратную сторону ее лица, освещенную полной луной. Вот только. лучше бы я этого не делал.

- Почему? Что вы там увидели?

- Что я там увидел? Если бы я только мог это описать. - сказал старик, вздохнув глубоко, как старый колодец, - Я много лет искал нужные слова, чтобы объяснить хотя бы самому себе то, что я там увидел. Я читал книги и консультировался с учёными. Но так и не мог найти тех слов,

которые бы мне подошли. И моя боль по этому поводу становилась все сильнее с каждым днем. Я был подобен человеку, ищущему воду посреди пустыни.

Старик с сухим стуком поставил чашку обратно на фарфоровое блюдце.

- Я могу сказать только одно: никто и никогда не должен видеть тот мир, который открылся передо мной тогда. И при этом каждый из нас носит частицу этого мира в себе. И я, и вы, и любой другой человек на свете. Но этот мир не предназначен для человеческого взгляда. Вот почему мы проводим большую часть жизни с закрытыми глазами.

Старик откашлялся.

- Понимаете? Как только вы его увидите, пути назад уже не будет... И вам тоже следует быть очень, очень осторожным. Держитесь подальше от таких вещей, насколько это возможно. Потому что, когда подходишь к ним слишком близко, очень хочется заглянуть внутрь. И устоять перед этим искушением сложно.

Старик погрозил мне пальцем и, словно на всякий случай, повторил свое предупреждение.

- Будьте очень, очень осторожны.

Я хотел спросить его, не потому ли он отказался от своей тени и поселился в городе. Но мой голос меня не послушался.

Старик не услышал моего молчаливого вопроса. Или просто не захотел отвечать. Тишину заполнил стук дождя, хлещущего по подоконнику.

13

- Со мной такое иногда случается, - говоришь ты, вытирая глаза белым платком. Но они и без того уже почти сухие (может быть, у тебя просто закончились слезы?). Мы все еще сидим в парке, на скамейке под навесом из глициний. Это первый раз за сегодняшнее утро, когда ты что-то сказала.

- Я замерзаю изнутри.

Я молчу. Что я могу на это сказать?

- Когда такое происходит, я ничего не могу с собой поделать. Все, что я могу - терпеть и ждать, когда это закончится.

Я пытаюсь понять хотя бы немногое из того, что ты пытаешься мне сказать.

Ты замерзаешь изнутри?

Я понятия не имею, что это означает на самом деле. Я могу представить, как тело напрягается и замирает, если человеку очень холодно. Но изнутри? Как можно замерзнуть изнутри?

- Но теперь все закончилось, да? - спрашиваю я.

Ты осторожно киваешь.

- Пока да. Но приступ может повториться.