Город и его ненадежные стены

А еще мне снилась стена. В этих снах она была живой и постоянно шевелилась, будто оболочка какого-то огромного органа. Как бы тщательно я ни пытался перенести ее очертания на бумагу, она их тут же меняла и сводила все мои усилия на нет. Во сне я удивлялся, как она может быть такой подвижной, если сделана из цельного кирпича. Но стена менялась на глазах и смеялась надо мной. Я думаю, она хотела дать мне понять, что все мои ежедневные усилия бессмысленны перед лицом ее существования.

- Позволь мне кое-что тебе сказать, - говорил стражник, давая мне совет. Или, делая предупреждение, - Тому, у кого на голове тарелка, не стоит смотреть на небо.

Во время моей болезни за мной присматривал пожилой мужчина из нашего района. Возможно, город выбрал его специально и прислал ко мне. Я никому не говорил, что лежу в постели с высокой температурой, но в городе об этом, похоже, знали. Может быть, эта болезнь рано или поздно поражала всех «чужаков»?

Так или иначе, однажды утром старик совершенно естественно, без предварительного предупреждения и приветствия пришел ко мне в гости (как я уже говорил, двери здесь никто не запирал). Он положил мне на лоб полотенце, смоченное холодной водой, и менял его каждые несколько часов, заодно вытирая с меня липкий пот и время от времени произнося какие-то ободряющие слова. Когда температура слегка спала, он покормил меня теплой рисовой кашей из кастрюльки, которую принес с собой. И дал немного попить. Поначалу из-за лихорадки я не узнавал старика и думал, что он был частью моих снов, но, насколько я помню, он все равно заботился обо мне доброжелательно и терпеливо. У него была овальная голова красивой формы, из которой, будто сорняки, торчали седые волосы. Небольшого роста и худощавый, он всегда держал идеальную осанку и очень ловко двигался. Старик слегка подволакивал левую ногу, и его неровные шаги можно было безошибочно отличить от любых других.

Одним дождливым днем, когда я уже шел на поправку, старик рассказал мне о былых временах, сидя на стуле у окна с чашкой напитка из цикория.

Как и большинство жителей города, он почти не помнил событий прошлого (да и не пытался вспоминать), но некоторые личные переживания все еще сохранялись в его памяти, пусть и очень отрывочно. Возможно, воспоминания, которые не причиняли вреда городу, было легче сохранить. Как бы то ни было, ни один человек не может жить с совершенно пустой памятью. Конечно, нет никаких доказательств того, что правда не была искажена, а история переписана. Но то, что рассказал старик, звучало - по крайней мере, для моего затуманенного лихорадкой разума - вполне правдоподобно.

- В молодости я был военным, - сказал он, - Офицером. Тогда я жил в другом месте, и у каждого там была своя тень. Шла война. Между кем и кем, я уже не помню, да это и не имеет значения. Там всегда шла война. Я был в окопе на линии фронта, когда один из осколков попал мне в левое бедро. И меня отвезли в тыл. Нога сильно болела, но это все равно было лучше, чем умереть. И еще мне повезло, что помощь пришла быстро и ногу не пришлось ампутировать. Меня отправили на небольшой горный курорт с горячими источниками, чтобы ускорить выздоровление. Армия реквизировала там гостиницу и превратила ее в санаторий для раненых офицеров. За нами ухаживали медсестры, которые ежедневно обрабатывали наши раны в горячих ваннах. Поскольку раньше санаторий был недешевой гостиницей, в моей комнате была стеклянная дверь, которая вела на веранду с прекрасным видом на долину внизу. И на той веранде я встретил призрак молодой женщины.

Призрак? Я хотел его переспросить, но не смог издать ни звука. Но старик с большими, похожими на антенны ушами, очевидно, все равно меня услышал.

- Да, она, без сомнения, была призраком. Однажды ночью, вскоре после полуночи, я вдруг проснулся и увидел ее сидящей на стуле на веранде. В бледном свете луны. Я с первого взгляда понял, что это призрак. В реальности таких красивых женщин не бывает. Она была слишком прекрасна для этого мира. От ее вида у меня перехватило дыхание. Я бы все отдал за эту женщину. Ногу, руку, даже собственную жизнь. Я не могу выразить ее красоту словами. Она воплощала в себе все, о чем я когда-либо мечтал.

Старик замолчал и посмотрел в окно, за которым снова лил дождь. На улице уже стемнело, поэтому ставни были открыты настежь, и холодный запах мокрой брусчатки проникал в комнату. Спустя некоторое время старик очнулся от своего забытья и продолжил.

- С тех пор эта женщина являлась мне каждую ночь. Всегда в одно и то же время она сидела в плетеном кресле на веранде и смотрела на долину, а ее идеальный профиль был обращен ко мне. Но я был не в состоянии что-либо сделать. В ее присутствии я не мог издать ни звука, не мог пошевелить ни единым мускулом. Все, что я мог - это смотреть на нее, как будто я был связан. Проходило некоторое время, прежде чем я замечал, что она уже исчезла.