Читаем Город как безумие. Как архитектура влияет на наши эмоции, здоровье, жизнь полностью

Некоторые из наших неосознаваемых ощущений – непрямые: они коренятся не в человеческой физиологии, а в когнитивных схемах, которые мы строим, учась жить в окружающем мире. Когда взгляд на входную дверь пробудил в вас мысли о выходе из дома, когда вы мысленно представляли свою руку, протягивающуюся к молочной витрине, чтобы взять пакет молока, когда вы мысленно вычисляли продолжительность вашего планируемого похода в магазин, вызвав в памяти ментальную карту окрестностей вашего дома, вы использовали схемы, сложившиеся в результате вашего предшествующего опыта. Если бы вы оставались в той же квартире, но она находилась бы в незнакомом для вас городе, та же самая входная дверь могла бы не активировать последующие визуальную, моторную и навигационную схемы.

Одна крупная категория таких схем порождает каскады ассоциативных и внелогических когниций. Вы, несомненно, знаете, что бетон и сталь статичны, тяжелы и тверды. И вам хорошо известно, что вода рябит, пузырится и течет. Пергола бассейна Ласкер в Центральном парке Нью-Йорка; пузырчатые, переходящие в крышу стены созданного австралийской компанией PTW Национального плавательного центра в Пекине, прозванного Водяным кубом; волнистые профили лондонского Водного центра Захи Хадид, – все это, бесспорно, построено. Крыши в Нью-Йорке и Лондоне – бетонные конструкции, а стальной каркас поддерживает стены из твердого пластика в Пекине. Несмотря на это дизайн зданий вызывает каскад ассоциаций, логически никак не связанных с их физическими свойствами. Зигзагообразная горизонтальная линия бетонной перголы бассейна Ласкера отсылает к воспоминанию о ряби на струящейся воде. Вы не можете удержаться от мысли о пузырьках, глядя на водяной куб пекинского олимпийского стадиона. А плавные линии Водного центра Хадид возрождают наши ощущения от текучести воды. Дизайн передает нечто из опыта пребывания в этих местах.

Все эти примеры – материализованные в строительной среде метафоры. Люди считают метафору изобразительным средством. И это слово обозначает просто действие, с помощью которого мы переносим любую разновидность содержания или значения – визуальную, чувственную, слуховую, языковую, проприоцептивную, интероцептивную или любую комбинацию таковых – с одного места/объекта на другое/другой. Этимологически слово «метафора» состоит из двух древнегреческих слов – meta, то есть «выше», «через» или «за», и phoreo – «переношу», и эти корни указывают на то, что метафора является средством познания, которое люди могут использовать для многих носителей и форм.

Представим, что вы подыскиваете квартиру в незнакомом городе. Найдя то, что вам понравилось, вы звоните подруге, чтобы сообщить об этом. Она спрашивает, что именно вам понравилось. Вы беззаботно отвечаете: «Я чувствую, что там я дома». Это метафора. Вы можете даже не сознавать ее. Но вы взяли понятие дома, каковым денотативно является любой крупный построенный объект, содержащий жилые пространства, населенные людьми, чтобы обозначить нечто другое: чувство эмоционального комфорта и физического удобства, которое сопутствует домашней обстановке. Как новое жилище в незнакомом окружении подействует на ваше чувство внутреннего равновесия? Отвечая на этот вопрос, вы перенесли значение, почерпнутое в одной области – строительной среде, – на другую, то есть на испытанное вами ощущение благополучия. Мы усваиваем такие метафоры из опыта жизни в разновидностях тел из плоти, которыми обладают люди, в среде, как естественной, так и рукотворной. Вот почему они воплощенные.

Метафоры – это схемы. Они составляют особую (и крупную) категорию схем, с помощью которых мы отбираем впечатления о знакомых и конкретных вещах, чтобы передать абстрактные понятия, чувства и идеи. Рисунок бывает на обоях и тканях, однако некоторые из нас в речи могут позволить себе фразу: «Рисунок ее дистресса тревожит меня». Ритмы происходят из музыки, однако высказывания «Ему нравится ритм его жизни» или «Ритм окон в этом небоскребе необычен» никого не смущают. Тактильные ощущения питают такие заявления, как «Это была жесткая посадка».

Как рябь и текучие линии в сооружениях плавательных комплексов Нью-Йорка и Лондона передают нечто о том, на что будут похожи ощущения, которые вы испытаете в этих зданиях, так и метафора дома говорит о том, как вы чувствуете себя в новой квартире, больше, чем простое заявление «я чувствую себя комфортно». Метафоры вызывают эмоционально окрашенные ассоциации, зрительные образы, телесные ощущения, звуковые воспоминания и т. д.

Каждый знает, на что похоже (или должно быть похоже) ощущение пребывания дома. Метафоры высвечивают широкий диапазон абстрактных понятий – в этом случае чувство защищенного благополучия, – ассоциируя их с конкретными, легко представимыми образами, – в данном случае со знакомым «везде хорошо, а дома лучше».

Перейти на страницу:

Все книги серии Психология и психика

Мир иной. Что психоделика может рассказать о сознании, смерти, страстях, депрессии и трансцендентности
Мир иной. Что психоделика может рассказать о сознании, смерти, страстях, депрессии и трансцендентности

Когда Майкл Поллан готовился исследовать применение наркотических веществ в лечении депрессии, зависимости и тревожности, которые так сложно побороть, он совсем не намеревался создавать то, что получилось, – самую личную из его книг. Но обнаружив, что эти вещества способны повысить качество жизни не только душевнобольных, но и вполне здоровых людей, едва сдерживающих давление со стороны повседневности, он решил определить топографию собственного сознания и многое вписал от первого лица. Так началось его путешествие по различным измененным состояниям, в ходе которого он обращается к достижениям науки о мозге. Поллан также немало поработал в архивах, чтобы отделить правду о психоделиках от распространенных мифов, доминировавших в представлениях о них с 1960-х годов, когда лоббировалось негативное отношение к тому, что имело потенциал для науки.Это уникальное сочетание истории, медицины и науки с биографическими эпизодами, захватывающее описание личного опыта, отсылающего к новому рубежу нашего понимания разума, личности и места в мире. Подлинная тема «психоделического травелога» Поллана – не только психоделики, но и неразрешимая загадка человеческого сознания – как в мире, сталкивающим нас со страданиями и удовольствиями, мы можем отыскать смысл в наших жизнях.В формате PDF A4 сохранен издательский макет.

Майкл Поллан

Психология и психотерапия
Город как безумие. Как архитектура влияет на наши эмоции, здоровье, жизнь
Город как безумие. Как архитектура влияет на наши эмоции, здоровье, жизнь

Сара Голдхаген, одна из ведущих архитектурных критиков, открывает глаза на то, что созданная нами среда глубочайшим образом влияет на наши ощущения и самочувствие, формирует воспоминания. Она утверждает, что это знание поможет создать мир, который лучше подходит для человека.Автор рассматривает наиболее и наименее «человечные» городские ландшафты, анализируя их с точки зрения когнитивной нейронауки и психологии, чтобы продемонстрировать: дома, которые мы строим, напрямую влияют на наше благополучие, здоровье, социальную жизнь и даже ощущение самих себя. По этой причине, пишет Голдхаген, мы должны переосмыслить манеру и технологию строительства: города планеты Земля должны быть спроектированы разумнее, чтобы отвечать полному спектру наших потребностей. Замысловатые формы и смелые экстерьеры всегда востребованы; столь же важны текстура и подлинность натуральных материалов.Эта обстоятельная книга – проницательный взгляд на пространства, где обитают и наши тела, и наши души, а также призыв создать благотворное окружение для человеческого опыта.В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.

Сара Уильямс Голдхаген

Психология и психотерапия / Зарубежная психология / Образование и наука
Тест Роршаха. Герман Роршах, его тест и сила видения
Тест Роршаха. Герман Роршах, его тест и сила видения

В 1917 году, когда Герман Роршах работал в лечебнице в тихом швейцарском городке, он выдумал эксперимент, чтобы испытать человеческий ум: набор карточек с чернильными пятнами тщательно продуманной формы. Много лет он боролся с теориями Фрейда и Юнга, одновременно впитывая эстетические веяния эпохи – футуризм и дадаизм. Будучи наделенным даром художника, Роршах пришел к выводу, что наша суть – это в меньшей степени то, что мы говорим, как думал Фрейд, а в большей – то, что мы видим. Увы, Роршах скоропостижно скончался, и вскоре после его смерти его тест пришел в Америку, где получил развитие и новую жизнь. Он оказался на службе у военных после Перл-Харбора, с его помощью пытались заглянуть в души подсудимых на Нюрнбергском процессе и в ходе войны во Вьетнаме. Он вошел в инструментарий рекламщиков, голливудских продюсеров и журналистов, послужил вдохновением для Энди Уорхола и даже Jay Z. Тест также проходили военнослужащие, соискатели, родители – участники судебных разбирательств, люди с душевными болезнями и те, кто хотел разобраться в себе. И его все еще используют сегодня. Это первая и единственная биография Германа Роршаха и культурная биография его теста. Автор, Дэмион Сирлз, опирается на ранее не публиковавшиеся письма и дневники, а также до того неизвестные интервью с членами семьи, друзьями и коллегами швейцарского психиатра. Он сумел рассказать историю создания теста, противоречивую историю его возрождения – о стойкости психиатрической и культурной концепции. Эта оригинальная и изящная по структуре книга проливает свет на самый выдающийся пример синтеза науки и искусства XX века.

Дэмион Сирлз

Публицистика
Шизофрения. Найти и потерять себя
Шизофрения. Найти и потерять себя

Шизофрения. Будь то абстрактные ассоциации с этим словом или люди, на мысли о которых оно наводит, у всех нас так или иначе есть мнение на счет этого феномена. Как мы воспринимаем его и как относимся к людям, живущим в его контексте, – и есть суть нашего понимания психического здоровья. Но что мы знаем о шизофрении? Как много прочли или выслушали? Понимаем ли мы и в самом деле этот сложный и зачастую противоречивый диагноз? В этой книге Натан Файлер, квалифицированный медбрат психологического профиля и обладатель нескольких литературных премий, проведет нас по коридорам и кабинетам психиатрии как теории и как практики. Читатель приглашен на встречу с ведущими мировыми экспертами и некоторыми неординарными людьми, которые расскажут свои истории – подлинные, невыдуманные – о том, как им живется с этим странным и не до конца понятным заболеванием.Книга развеивает мифы, спорит с устоявшимися мнениями и предлагает по-новому взглянуть на безумие – и человечность.В формате PDF A4 сохранен издательский макет.

Натан Файлер

Психология и психотерапия / Психология / Образование и наука

Похожие книги

111 баек для тренеров
111 баек для тренеров

Цель данного издания – помочь ведущим тренингов, психологам, преподавателям (как начинающим, так и опытным) более эффективно использовать в своей работе те возможности, которые предоставляют различные виды повествований, применяемых в обучении, а также стимулировать поиск новых историй. Книга состоит из двух глав, бонуса, словаря и библиографического списка. В первой главе рассматриваются основные понятия («повествование», «история», «метафора» и другие), объясняются роль и значение историй в процессе обучения, даются рекомендации по их использованию в конкретных условиях. Во второй главе представлена подборка из 111 баек, разнообразных по стилю и содержанию. Большая часть из них многократно и с успехом применялась автором в педагогической (в том числе тренинговой) практике. Кроме того, информация, содержащаяся в них, сжато характеризует какой-либо психологический феномен или элемент поведения в яркой, доступной и запоминающейся форме.Книга предназначена для тренеров, психологов, преподавателей, менеджеров, для всех, кто по роду своей деятельности связан с обучением, а также разработкой и реализацией образовательных программ.

Игорь Ильич Скрипюк

Психология и психотерапия / Психология / Образование и наука