Город как безумие. Как архитектура влияет на наши эмоции, здоровье, жизнь

Выведя психологическое исследование за пределы лаборатории, в мир, Баркер и его коллеги убедительно доказали, что если мы хотим понять не только коллективные действия людей, но также их внутреннюю жизнь, требуется глубокий анализ их обстановок – человеческих естественных сред. Наш день в Париже, Иерусалиме, Сеуле демонстрирует множество способов, которыми обстановки действия видоизменяют то, что мы думаем, чувствуем, делаем, и то, что мы делаем с другими людьми. В зависимости от того, бродим ли мы по широким тротуарам изящной столицы в Европе, проталкиваемся ли сквозь толпы туристов в древнем ближневосточном городе или мечемся с места на место по соразмерному человеку району в одном из перенаселенных азиатских мегаполисов, наши мысли, действия и социальные взаимодействия будут различаться. Самое важное – они будут различаться определенным для каждого случая образом.

Следовательно, открытия психологической полевой станции Среднего Запада и Баркера выявили, по сути, социальную природу строительной среды: жизнь в стационарных постройках внутри урбанистических скоплений отчасти является признаком принадлежности роду человеческому. Поскольку нашим детям нужно так много времени, чтобы стать взрослыми, и они требуют так много заботы и внимания, чтобы стать достойными личностями (родители знают!), и поскольку наш чрезмерно большой мозг требует полноценных питательных веществ, поступающих только с приготовленной пищей, людям в течение всей их жизни приходится полагаться друг на друга. За детьми нужно присматривть, костер нужно сложить и поддерживать, каждый нуждается в защите, пока спит. Человек – это общественное существо. Люди так сильно нуждаются в присутствии и обществе других, что, когда общество отправляет человека – любого человека, от психологически здорового студента колледжа до тюремного заключенного, – в одиночную камеру, у того всего через несколько дней проявляются симптомы психоза, а при более длительной изоляции – более острое расстройство. Эволюция щедро вознаградила нас за присущую нам общительность: чем интенсивнее наши социальные контакты, тем здоровее и дольше мы, вероятно, будем жить.

Рукотворные поселения позволили нашим предкам жить более стабильными группами, и эти группы увеличивались и усложнялись, как и действия, которые предпринимали люди. Растущие экономики подталкивали к профессиональной дифференциации: один человек мог заниматься изготовлением одежды, другой – быть пекарем, третий – воином. Разноплановая экономическая деятельность в сочетании со складывающимися социальными и политическими институтами приводили ко все более сложным и все более дифференцированным строительным средам. В самых ранних человеческих поселениях имелись только дома, святыни и торжища, потом возникли производственные здания, места собраний и школы. А также спортивные арены, административные объекты, суды и т. д., и т. д… в итоге появились города, которые росли и менялись, и продолжают расти и меняться в наши дни. Обстановки действий этих объектов отражают особенности религиозных, политических, экономических и культурных институтов и традиций, которые они вмещают. Таким образом они продвигают и поддерживают просоциальные нормы и поведение. В этом смысле человеческое чувство принадлежности и лояльности социальной группе высечено в камне. Так сказать, строительная среда облегчает и поддерживает общественную жизнь и помогает сохранять общественный порядок.

Дом как убежище: превращение мест в обстановки действия

Когда люди заявляют свои права на кусок земли, сооружая здание, организуя и преобразуя его пустоты в обстановки действия, он перестает быть абстракцией, пунктом на карте. То, что некогда было просто территорией, становится местом, наделенным социальным значением. У людей, крепче привязанных к местам, лучшее самочувствие, более тесные связи с сообществом, более развита способность выходить за рамки собственных интересов и концепций и воспринимать точки зрения других людей. Города – это распределенные в пространстве скопления мест с общественными институтами, с их обстановками действия и паттернами человеческих взаимодействий.