Город хороших господ

Я попыталась разомкнуть глаза, но ресницы слиплись и веки болели, так что на пару минут пришлось оставить всякие попытки. Наощупь поднялась: всё тело гудело и саднило, словно я не просто неудачно упала, а поучаствовала одновременно в драке с медведем и в тушении пожара. Глаза всё-таки удалось открыть. Я глянула в зеркало и лучше бы я этого не делала, честное слово. Так чудовищно мне ещё не доводилось выглядеть: гнездо на голове, опухшие глаза, ссадина на половину лица и космические (и цвета и масштаба) круги под глазами.

Кое-как переставляя ватные ноги дошла до ванной и, скинув с себя одежду, залезла под душ.

Вода лилась на макушку и всё, что мне оставалось сделать - это представить, как она уносит прочь мои тревоги и печали. Я бормотала один и тот же заговор: “смой это всё, унеси прочь, далеко-далеко” по кругу и постепенно убедила себя в том, что это помогает.

Не нашла на вешалке полотенца, отругала Рию, которая вечно его не возвращает, вышла в комнату и натянула пижаму на голое тело. Ничего. Высохнет. Лето.

Заварила чай, кинула туда мяты и чабреца, неведомо как оказавшеегося у нас на кухне, глянула на часы: ого, уже час дня! Значит, я проспала… целую вечность, мне кажется. Побила собственный рекорд.

Интересно, где Рия? Звонить или писать совершенно не хотелось, пусть всё движется своим чередом, а я немного побуду фаталистом. Тем более, она сейчас вряд ли пошла бы далеко, скорее всего отлучилась в магазин.

И верно - не прошло и пяти минут, как ключ в замке повернулся.

Рия поставила на стол пакет.

- День зарплаты! Ты спала, и я решила сходить в магазин. И больше денег у нас нет.

Она вытащила сыр, молоко, упаковку чая, макароны, сосиски, килограмм черешни и столько же клубники, пакет вина, помидоры и хлеб, авокадо, бананы, йогурты, кофе, маленькие зефирки для него, замороженную пиццу, пучок базилика и розмарина, замороженную курицу и молотую корицу. Батон был горячим и пах так аппетитно, что голова кружилась, а рот наполнился слюной.

- Это не какой-то там замороженный хлеб, а самый свежий, из пекарни. Разрешаю откусить горбушку, потому что я уже съела вторую, - Рия протянула мне выпечку, и действительно, её преступление четко отпечаталось следами зубов.

Я села у окна и, глядя на облака, с удовольствием позавтракала тёплым хлебом. Рия молча делала бутерброды и кофе.

- Короче, я предлагаю сегодня устроить себе выходной от социума. У нас есть черешня, можем просто весь день сидеть на диване, смотреть сериал и плеваться косточками в разных мудаков.

- Как мы будем в них плеваться, если социума рядом не будет?

- Ментально.

- Ну хорошо.

Я вспомнила, что обещала зайти ещё к Маше, но перенесла это дело на вечер: вряд ли она куда-нибудь уедет, а Рия, тем временем, открыла окно, и шторы начали весело колоситься. Под таким ветерком самое благостное дело - забраться под плед и сидеть, не думая ни о чём.

- Кстати, - она достала из рюкзака тюбик, - покрасишь меня?

Я аж глазами захлопала. Мы её только недавно перекрашивали! Так, стоп, какое такое “недавно”: в мае, а тут уже начало августа, но всё равно.

- В какой? И зачем?

Она, уже поняв, что я соглашусь, доставала миску, кисточку - в общем всё, что нужно для домашней парикмахерской.

- В чёрный. Родной душе, но не телу. Просто подумала: какого чёрта, если мне больше не надо скрываться, я всё ещё не моего любимого цвета ночных вожделений Эдгара Аллана?

- Хорошо, - я надела перчатки, - если ты хочешь вернуть всё на круги своя…

- Хочу. Голова моя почти вернулась, пусть и волосы вслед за ней.

Процесс превращения Рии в ворону занял почти час, но результат того определённо стоил: быть брюнеткой ей очень шло. Заодно и покрасили брови, которые приобрели чёткость, и вот, совершенно незнакомая, и в то же время родная девушка стояла передо мной, любуясь на себя в зеркало.

- Ну, классно же. Как от сердца отлегло, - она подмигнула отражению, - добро пожаловать в родную шкурку.

Так день пролетел до самого вечера: мы объелись ягодами так, что разболелись животы, но и оторваться от них не могли. Серии шли одна за другой, за редкими перерывами на чай, и мы не говорили ни о чём, кроме взаимоотношений героев и сюжетных поворотах.

Мне стало совсем хорошо. Бывает так - отвлечешься на что-нибудь совершенно дурацкое и лёгкое, и в голове селится ветер, уносит все проблемы прочь и надо сделать всё, чтобы он не подул в обратную сторону.

Когда вечером раздался звонок в дверь - мы встревожились. Нарушать ленивую безмятежность дня не хотелось совсем.

Но звонок был настойчив.

- Я открою! - вызвалась Рия.

Укутавшись в плед, я заняла оборонительную позицию в углу кровати.

- Привет, Рия! - раздался звонкий детский голос. - А Катя выйдет погулять? Ого, ты теперь чернявая! Круто!

- Привет! Спасибо. Про Катю не знаю, сейчас спрошу.

Голова Рии показалась в проёме.

- Катя, тут моя маленькая копия решила зациклить пространственно-временной континуум. Проходи, Маш. Катя сегодня не очень себя чувствует.

Топот ножек и вот - Маша уже на кровати, деловито устраивается среди одеял, прижимая к груди заветную трёхлитровую банку.