Город хороших господ

Рия сложила руки на груди.

- Да ничего ещё неизвестно. Кто-то говорит, что всех эвакуировали, а кто-то, что там жертв больше, чем на “Титанике”. Не знаю. Ждать нужно. Эй, Двадцать! Привет!

Он вздрогнул. Быстро взглянул на Рию:

- А. Да. Здравствуй.

- И мне очень приятно тебя видеть, ага. Тебе идёт, кстати. Я про...э...волосы. Ты выглядишь более… нормальным.

Но мой водитель снова таращился куда-то в город, упрямо хмурясь. Я попробовала сделать тоже самое, но Рия перетягивала внимание, да ещё и голос Лёши на всю площадь:

- Катя!!!

Отвлёк.

Он подбежал, еле-еле дыша, и схватил меня за плечи, да так резко, что мне тут же захотелось отпрянуть и забиться куда-нибудь подальше, несмотря на всю симпатию к нему.

- Катя!! Ох, я так волновался!! О, привет, Рия! Привет...э… Корсак, во! Я не помню, мы же встречались после поисков Кати, да?

Рия закурила. На фоне пожара смотрелось цинично.

Я смутилась от такого бурного натиска: крайне непонятно, как принимать такую реакцию:

- Лёша, привет. Да, вы встречались, он помогал нам собирать картошку.

- Я не думаю, Кать, что это яркий ассоциативный момент для него, - прокомментировала Рия. - В общем, Лёш, вы встречались. Двадцать сейчас немного пришибленный, но он в принципе такой, как я понимаю. Давайте принимать друг друга как есть и всё такое.

Лёша кивнул, но явно не понял.

- Прости, что так получилось, - сказала я, не зная, как ещё сгладить вечер.

- Ну ты что, не ты же подожгла... Но обидно, конечно. Классный тэцэ был. Огненный. Хе-хе. Нет? Не… А, ну ладно. Мы можем ещё как-нибудь сходить в другой день, что думаешь?

Ужасно хотелось сказать, что это всё сейчас не по мне. Но не успела я и соврать одним словом “давай”.

Потому что монумент под названием “Двадцать” соизволил подать признаки жизни. Он отпустил руль: велосипед повалился навзничь, я отскочила, Лёша его перехватил, а Двадцать крикнул: “вот он!”, - и помчался сквозь толпу.

Не помня себя и не зная зачем, я побежала за ним. Судя по крикам сзади, Рия сделала то же самое, и только Лёша остался стоять в обнимку с велосипедом и непониманием.

Я не понимала, зачем бегу, но подумать не успевала. Зачем-то окликнула Двадцать, зная, что он не остановится. Толпа людей не способствовала скорости, приходилось протискиваться между телами, наступать на ноги и бесконечно извиняться.

Рия поравнялась со мной довольно быстро.

- Кать, какого чёрта?.. - дыхание у неё уже сбилось.

Я не знала. Но что было делать там, сидеть и смотреть? А почему бы и нет.

Не упустить Двадцать из виду было сложно - если бы не его бордовая футболка и высокий рост - давно бы потеряла. И он явно был быстрее в разы. Вырвавшись из толпы зевак, он свернул в переулок.

В боку неприятно кололо, в горло насыпали песка. Я бежала из последних сил.

Хоть бы за этим поворотом он остановился!

Хоть бы….

Резкая боль в ступне, и за секунду асфальт приблизился к моему лицу, я не успела даже выставить руки: всю правую половину тела обожгло, и я плашмя растянулась по земле.

Зажмурилась.

Споткнулась. Вот так вот глупо. Споткнулась о собственные шнурки и упала на землю. Великая ведьма, ученица волшебника, верно преследующая своего учителя!

Осмотрела ладонь: да, вся кожа содрана. Не хочу думать, что там с лицом: оно горело и

я горела изнутри от стыда, потерянности и отчаяния. Ком в горле вырвался наружу водопадом слёз.

- Катя! Кать, ну чего ты, Кать…

Рия пыталась меня утешить, но я еле слышала её сквозь собственные рыдания. Свернулась на асфальте, баюкая ладонь, и не могла прекратить.

Какая же всё это глупость! Я ничего не понимала. Совсем ничего.

Я чувствовала себя самым ничтожным существом на свете.

Кто-то рядом с Рией помог мне подняться - я не видела - чувствовала, что она вытирает мои руки и лицо, но всё порывалась спрятаться в ладонях, заслониться от мира и хотела, правда хотела, взять себя в руки, но не могла: слезы потоком лились из меня, горло уже болело от всхлипов. Мир отдалился.

- Ничего себе, она из-за пожара так? - чужой голос где-то вдалеке

- Да, она у нас очень эмпатичная… Кать, ну всё, пойдем домой. А, к чёрту!.. Эй, эй, вы такси? Кать, залезай. Да, да, нам тут буквально за пару улиц, я покажу дорогу.

Смутно осознавая, что Рия помогает мне подняться по лестнице, войти в квартиру, снять обувь, я покорно повиновалась её воле. Она усадила меня на кровать, обработала ссадины, потом уложила прямо в одежде, укутала в одеяло, вытерла снова моё лицо салфеткой, дала высморкаться и велела отдыхать, пообещав принести ромашковый чай.

Глаза болели, и мир вокруг смазался в единое пятно. Я зарылась в одеяло и последнее, о чём успела подумать перед сном, что вряд ли я заслуживаю такого хорошего друга, как Рия.

Глава семнадцатая. Ментальные черешневые косточки

Голова болела страшно.