Город хороших господ

К счастью, этот этап поездки закончился быстро и перед нами возник прудик. Совсем небольшой, поросший тиной, с деревянным прогнившим мостком. Несмотря на упорную попытку водоёма превратиться в болото, на берегу всё равно сидели три рыбака. Сонные, разморенные солнцем, они лениво наблюдали за поплавками да жевали соломинки.

- Я останавливаться не буду, чтоб время не терять, но так тебе расскажу…

Двадцать повернул руль вправо, и мы свернули на тропинку между домами. Я обернулась на пруд, но ничего не поменялось.

- Мне всегда было интересно, что же рассчитывают поймать люди в таком непригодном месте, - поддержала я тему.

- Спокойствие.

- Это рыба такая? - неудачная шутка, но другой реакции в голову не пришло.

- Нет, - абсолютно серьезно ответил Корсак. - Это чувство. Но оно физическое, когда находится в воде, например. Не во всей, конечно. Спокойствие может принимать самую разную форму: от старого башмака до карасика. Но отличие от просто улова в том, что вылавливая Спокойствие, ты познаешь некий апогей тишины и равновесия.

- Что же, получается, они там все сидят и ждут Спокойствия? Точнее, ловят?

- Не ловят и не ждут, а успокаиваются.

- Ааааа….

Это всё, что я смогла ответить. Но, каким-то странным образом, теперь ловля в заброшенных прудах приобрела смысл.

Дорога снова привела нас к пятиэтажкам, универмагам и дорожным знакам. Подождав на светофоре зелёный свет, мы пересекли улицу, и я уже совсем не понимала, где мы, но полностью доверилась в этом вопросе своему проводнику.

- Вот тут, на первом этаже, - Двадцать указал на дом и велосипед опасно вильнул вбок, - живёт одна женщина. Однажды зимой она собрала снег из леса и сохранила его в холодильнике. С тех пор зима в этом городе всегда холодная и снежная: она просто стремится забрать часть себя, ту часть, что никогда не сможет растаять и вернуться домой.

- А та женщина?

- М?

- Она эта сделала специально?

- Ну, тут как посмотреть. Она просто захотела это сделать. А теперь хранит там мороженое и шпинат.

- Захотела сохранить снег?

- Да. Знаешь, иногда страшно хочется потрогать фонарный столб или забрать домой лист клёна, найденный на улице? Вот это всё такие случаи.

Надо же! Та женщина держит в плену целую зиму и не подозревает об этом.

Выехали на пустырь. Жухлая трава и старые бетонные блоки печально раскинулись по пространству вперемешку с мусором и строительной арматурой. Довольно быстро мы наткнулись на рельсы и пришлось слезть с велосипеда, чтобы Двадцать смог перенести его на другую сторону.

Далеко-далеко печально послышался свисток. Вот бы до сих пор были паровозы, можно было представить, что это он едет!

- Даже не вздумай думать о поезде-призраке! - неожиданно сказал Двадцать.

Конечно же, я сразу подумала о поезде-призраке. В детстве страшно боялась этой легенды о зловещем поезде, который может увезти тебя в ад и всё, поминай как звали. Когда нас с Рией привезли на экскурсию в Москву, и мы задержались допоздна в детском театре - вот тогда-то я устроила целую истерику родителям, что на последнем поезде метро никуда не поеду, ведь он увезёт нас прямиком в преисподнюю. Только Рия смогла успокоить меня фразой, что если попадём в ад, то вместе, а вместе - это уже приключение.

Сейчас, конечно, я так страшно не боялась, но неприятный осадок остался.

Посмотрела вдаль, туда, где рельсы уходили в небо и представила себе призрачные вагоны, проходящие через Краснокаменный.

- Ну что ты сделала! Теперь он прибудет сюда!

Испугалась, смешно и по-детски, но…

- Что? Что? Ты правду говоришь? Он существует?

Посмотрела в его желтые глаза и тут же отругала себя за излишнюю доверчивость.

- Ну чего ты…

- Не сердись, - рассмеялся Двадцать, - тут его точно нет. Сейчас нет. Вообще он ездит всё время по всему континенту от Владивостока до Константинополя.

- Стамбула, - поправила я.

- Что? А, да, точно. Истамбула. Садись, пожалуйста, мы уже недалеко.

Я послушно поместилась на багажник.

В молчании мы въехали в лес. Узкая тропинка петляла, высокие сосны исчезали в облаках. Птицы пели вовсю, пахло смолой и полынью.

Я смотрела на всё это великолепие, прямо на облака, спрятавшиеся за колючими тёмно-зелеными лапами, и на солнце. Здорово всё-таки, что куда бы мы ни поехали, солнце следует за нами.

Ехали мы так бесконечно долго, потом Двадцать сказал:

- Почти на месте.

И мы выехали на поле подсолнухов.

В первую секунду я подумала, что мне мерещится, но стоило протянуть руку - и лепесток остался в моей ладони. Тёпло-желтый и настоящий. Куда ни глянь, везде были цветы, и, казалось, жёлтый цвет заполонил собой всё пространство, укрыл и лес, и город, и железную дорогу, и весь мир теперь состоит из миллионов подсолнухов с меня ростом.

Как здорово.

- Вот, приехали!

Посреди поля стояла небольшая бело-зелёная беседка. Маленький столик посередине и доски по бокам.

Она смотрелась абсолютно сказочно.