Город. Хроника осады

"Сработала уловка, – улыбается Григорий, перекатываясь от Алены. – Подумали район оставлен"

Следом за танкеткой выдвигается несуразная конструкция. По виду танк, но длиннее обычных и с гусеницами, охватывающими корпус. Из трактора что ли переделали? Ни пушек, ни башен не видно, зато по бортам массивные двери, хоть в полный рос заходи.

– Сможешь колдонуть, но не сильно? – шепчет Гриша Алене. – Главное останови их.

Волшебница кивает и распластанная на камнях, молча наблюдает за приближением. Готы только теперь начинают нервничать. Стрелок на танкетке, встрепетнувшись, указывает на следы пребывания солдат. Колбасник уже тянется к радио, как асфальт дает трещину. Машина едва успевает затормозить, сильно задрав заднюю, как оказывается перед рвом. Тоже происходит и в тылу, позади коробчатого танка.

– Бей! – кричит Григорий.

Высунувшись, разряжает винтовку в танкетку. Не дожидаясь результата, пригибая голову, змейкой покидает укрытие. Пулеметчик только разворачивается, а огонь симерийцы открывают и с противоположной стороны.

– Не высовывайся! – кричит Алене, клацая затвором на новой точке. Укрытием унтер выбирает остаток стены с чудом уцелевшей оконной рамой да торчащей из фундамента печью. – Мы сами.

Несколько раз вздохнув, Григорий высовывается, падая на колено и прицеливаясь. Танкетке к этому времени приходит конец. С верхних этажей бросают бутылку с зажигательной смесью. Остается наблюдать за веселым пламенем, взметнувшимся от бензобака, да головешками от подгоревших колбасников.

Брыкается приклад, в отдаче уводя мушку от цели. Остается стоящий, зажатый с боков танк. Машине не уйти, а если перебить триплекса, может и добром сдадутся. Экипаж о подобном мыслить не спешит. Из многочисленных амбразур противник ведет огонь. Стальная коробка отстреливается во все стороны, оставляя симерийцам бесполезно плющить броню вокруг щелей.

Григорий с матами падает, пятой точкой подпрыгивая за кирпичи. Над головой пули крошат кладку, выдирают раму. Приходится упасть ничком, прикрывая голову от рикошетов и крошева.

Танк прекращает сопротивление в грохоте единого выстрела. Улучив момент, Вячеслав упирает крюк крепостного ружья о стену, засадив восьмилинейную пулю в борт. Гриша не без удовольствия представляет, как осколки тяжелой болванки и брони веером заполняют кабину. Повтора не требуется. Открываются двери с двух боков и наружу вываливаются готы. Первый, не иначе раненный, не удерживает равновесия, хватаясь за окровавленную ногу. Да так и падает, сраженный выстрелом унтера. Дома по обе стороны скрываются в дыме черного пороха и всполохами огня. Более не таясь, швецовцы в упор расстреливают повалившихся из подбитой машины.

– Всех добили? – Гриша первым выходит из укрытия, водрузив на трофейную винтовку штык-нож.

Следом появляются и драгуны с ополченцами. Стрелки огибают кольцом умолкнувшую машину, заглядывают опасливо внутрь. Странный танк, если вообще танк. Внутри не просто водитель с наводчиком ютились, отделение солдат, не меньше.

– Это что сейчас было? – Слава так и стоит наверху, держа улицу под прицелом.

– Готы это были, – бурчит Гриша, проверяя, все ли колбаники мертвы. – Не понял, с кем дело имеем?

Противный скрип заставляет скривиться и завертеть головой в поисках источника. В неведении солдаты и ополченцы занимают круговую, всматриваясь поверх домов и беря окна на прицел.

– Внимание жителям и защитникам Ольхово, – доносит голос динамик, – говорит губернатор граф Малахов. Мои дорогие соотечественники и соотечественницы, братья и сестры. Вот уже долгий месяц наш город переживает ужасную войну. Я был среди вас, своими глазами видел и переживал происходящее. Город сражался с невиданной ранее отвагой, превозмогая лишения и овеяв улицы незабываемой славой. Но сейчас я говорю вам – довольно. Алексей Швецов, узурпировав власть преступно скрывает приказ о прекращении войны, отказываясь признавать законное правительство Екатеринграда и уводя народ Ольхово на верную гибель. Командование готской армии не желает вашей крови, в обстрелах виновата не Республика, а фанатичное желание Швецова продолжать бессмысленную борьбу. Я умоляю вас, ради ваших семей, ради будущего нашей страны – вы нужны Родине живыми. Сложите оружие…