Город клинков

— Вот видите. Впрочем, генерал, у меня есть для вас кое-какая информация, и я ее сообщу вам сейчас же. Я оповестила служащих, как вы просили, и наказала любому, кто был знаком или контактировал с Сумитрой Чудри, сообщить об этом. Оказалось, она действительно разговаривала с одним нашим медиком, спрашивала, есть в Вуртьястане аплитека — место, где покупают всякие разные…

— Я знаю, что такое аплитека, — отвечает Мулагеш. И делает пометку у себя в бумагах. — Она сказала, зачем ей это?

— Увы, нет. Но наш медик говорил, что ей очень хотелось что-то такое купить. Но что — она не сказала. Вам нужна лавочка с зеленой дверью на улице Андрус.

— Подождите, а что, у улиц здесь есть названия? Я и не знала.

— Их пишут на углах домов на перекрестках, — говорит Сигню. Они приближаются еще к одному посту охраны — на этот раз на входе в сборочный цех. Мулагеш отступает перед здоровяком-дрейлингом, у которого на плече висит винташ. — Они их процарапывают рыбьими костями. Так или иначе, еще есть надежда, что кто-нибудь еще что-нибудь знает о мисс Чудри. Может, кто-то из служащих или рабочих сумеет сообщить что-то более полезное.

Мулагеш продолжает делать пометки. Гигантская железная дверь раскрывается. Сигню проходит в нее, уткнувшись в свой планшет и что-то бормоча себе под нос. И даже не оглядывается, когда дверь за ней захлопывается с лязгом и грохотом.

* * *

Лавочка на улице Андрус оказывается обычной халупкой со стенами из кож, крепко прошитых сухожилиями. Дощатая дверь — выкрашенная когда-то в зеленый цвет и облупленная — болтается на одной петле. От холодного ветра это сооружение абсолютно не защищает.

Мулагеш подходит и трижды стучит. Кто-то изнутри отвечает:

— Входите!

Она открывает дверь и обнаруживает, что внутри — целый лабиринт из заставленных всякой дребеденью полок и все это закручивается вокруг нее словно водоворот. На полках — бутылки и банки, а в них почерневшие и ссохшиеся остатки каких-то штук явно органического происхождения. В остальных — семена, порошки, косточки каких-то странных фруктов. Мулагеш не сразу находит взглядом стол — тот притулился у дальней стены хижины, а за ним сидит человечек, такой же высохший, как его товары. И этот человечек ей улыбается.

— Здравствуйте, мэм, — говорит он. — Глаза его расширяются, потом сужаются — заметил, какая на ней форма. Сайпурская. — Прекрасный вечер, не правда ли?

— Думаю, да.

— Чем могу быть полезен? — спрашивает человечек. И кивает на ее руку: — Вам нужна болеутоляющая припарка? Ко мне приходят моряки из гавани — у них тоже не всегда руки-ноги на месте. Вы не подумайте, я знаю, как обходиться с культями, столько их перевидал…

Мулагеш замирает, переваривая: вот обижаться ей или нет? Обидно, конечно, но до какой степени?..

— Нет, я…

— У вас что-то по женской части не в порядке? — Тут он расплывается в улыбке. Зубы у него как желтые камушки, покрытые черным лишаем. — Вы дама в возрасте — приливы беспокоят? Это вовсе не проблема. У меня есть…

— У вас есть припарки для подбитого глаза? — спрашивает она. — Потому что вам такая понадобится, если продолжите в том же духе.

Он смигивает:

— Ох. Хорошо.

— Я не за покупками к вам. Сюда некоторое время назад приходила женщина. Вот она меня и интересует.

Человечек присвистывает:

— О, тут надо будет подумать. Сложный вопросик-то, сложный. К сожаленьицу.

— Это почему же?

— А не в интересах моих клиентов, если я буду каждому встречному-поперечному болтать о том, что они у меня покупают. — А потом добавляет: — Да и нечестно это будет по отношению к ним, вот.

— Эта женщина — сайпурка, — говорит Мулагеш. — Такая, как я. Как, это не меняет дела?

— Вы прямо обижаете меня! Неужели вы думаете, что я, честный человек, имею какие-то предрассудки в отношении сайпурцев? Прямо даже обидные вещи вы говорите.

Вздохнув, Мулагеш выкладывает на стол банкноту в двадцать дрекелей.

Человечек смахивает ее со стола в мгновение ока.

— Ну что ж, — просияв, говорит он. — Та сайпурская женщина, значит.

— Она приходила сюда несколько месяцев тому назад.

— Так я и думал. Вам повезло. К нам сюда редко-редко заглядывают сайпурские женщины, так что я, пожалуй, помню ту, о которой вы толкуете. Невысокая? С повязкой вот здесь? — и он показывает на лоб. — И вела себя так, словно провела весь день взаперти?

— Похоже, да, она.

— Мммм. Ну да, я ее помню. Странная она была, честно вам скажу.

— Почему вы так решили?

— Ну потому что она вела себя странно, — говорит он так, что понятно: что за глупый вопрос? — Смотрела на все странным таким взглядом. Я каждое утро, чтобы вы знали, принимаю пилюлю дранглы — она мне очень помогает, я сразу такой наблюдательный становлюсь. — И он постукивает под правым глазом весьма грязным пальцем. — Подмечаю все тайные стороны. Пилюли эти, знаете ли, нелегко приготовлять, но у меня на них хорошая це…

Мулагеш с хрустом разминает пальцы — один за другим.