Город. Книга 1 (СИ)

Но всё оказалось не так просто, как она спланировала. В данный миг её жизнь существенно усложнял тот факт, что ей приходилось бежать на тонюсеньких высоких каблучках. Конечно, собираясь сегодня утром на работу, она не планировала встретить на своём пути ватагу безумцев, поэтому и надела стильные, но совершенно не практичные туфельки на шпильках. Естественно, что на работе она собиралась переобуться в удобные сабо, в которых ноги во время продолжительного рабочего дня не так сильно отекали. Теперь же ей нужно было срочно решаться немедленно избавиться от «шпилек» и продолжать бежать босиком, либо кое-как ковылять на высоченных каблуках и в итоге стать лёгкой добычей для этой обезумевшей своры.

Она выбрала первый вариант, хотя и не без сожаления — туфли были абсолютно новые, до сегодняшнего дня Анфиса успела одеть их всего лишь пару раз.

Потратив чуть более двух секунд на то чтобы расстегнуть застёжки и сбросить с себя роскошные туфельки, Анфиса продолжила свой бег уже босиком. За это недолгое время её преследователи сумели приблизиться к ней настолько, что она просто не могла не ужаснуться. Безотчётный страх, нахлынувший на Анфису после увиденного, инициировал выброс в кровь очередной порции адреналина, и она сумела прибавить хода, заставив двигаться своё тело на пределе своих возможностей.

Однако, даже теперь, когда ей удалось избавиться от неудобной обуви, и бежать стало намного легче, всё равно Анфиса значительно проигрывала ИМ в скорости, как бы она не старалась, выкладываясь без остатка. ОНИ, как одержимые какой-то навязчивой маниакальной идеей, преследовали её на немыслимой для обычного человека скоростью, не зная ни усталости, ни боли, словно это и не люди были вовсе, а какие-то запрограммированные бездушные хорошо отлаженные механизмы.

Даже не оборачиваясь по сторонам, она чувствовала, как стремительно сокращаются последние метры, отделяющие её от того момента, когда кто-нибудь из преследователей, неважно кто, сделает финальный рывок и обрушится на её беззащитное тело, но пока этого не произошло, она продолжало яростно бороться за свою жизнь.

Изначально от корпуса магазина её отделяло чуть более полусотни метров, а до её преследователей было около ста пятидесяти, что давало ей фору примерно в добрую сотню метров. К тому времени, когда она едва преодолела и половину расстояния до здания, между ней и стягивающимися со всех сторон людьми осталось не более двадцати метров.

И это всего за каких-то пять секунд?!

Хотя в душе у неё появилось сомнение относительно того, что ей удастся добраться до дверей магазина раньше, чем её настигнут, но, тем не менее, борьбу за свою жизнь она не прекратила. Это всегда было в её характере. Она надеялась на то, что если не её собственная сила воли, то хотя бы удача (её счастливая звезда, бог, случай и ещё много чего) сможет помочь ей выбраться из этой передряги живой и невредимой.

Анфисе казалось, что преследователи с каждой секундой продолжали наращивать свою скорость, в то время как она уже практически выбилась из сил. Это ощущение крайней изнурённости напомнило ей как когда-то однажды ещё в детстве, когда она переплывала реку, и до берега оставалось уже рукой подать, ей показалось, что у неё больше нет сил, и она вот-вот утонет, уйдёт под воду не в силах сделать ещё несколько спасительных гребков. Вот и сейчас она испытывала тот же панический страх перед тем, что вот-вот погибнет. Но ведь тогда она сумела заставить себя успокоиться и нашла в себе силы доплыть до берега, значит не всё потеряно и сейчас — нужно только успокоиться, и тогда силы для финального рывка обязательно найдутся.

И стиснув зубы, она продолжила свою отчаянную борьбу за выживание.

* * *

До сознания Филиппа медленно, но верно доходило то, что сейчас он находится в относительной безопасности, но до бесконечности так продолжаться не может, так как этот безумец в конечном итоге наверняка найдёт способ избавиться от куска дерева засевшей у него в груди и мешающей сюда проникнуть. Надеяться на то, что тот лишиться сознания от потери крови уже не приходилось — слишком бодрым он был всё это время, и ничто не давало повода считать, что и потом с ним будет как-то иначе. Поэтому для Филиппа представлялся лишь один выход — вновь собраться с силами и продолжить своё бегство.

Он, всё ещё находясь под чудовищным гнётом пережитого ужаса, стал на четвереньках пятиться назад, пытаясь быть как можно дальше от безумца, не прекращающего свои бесполезные попытки прорваться сквозь ограду. Лишь отодвинувшись от него на добрый десяток метров, и почувствовав себя немного спокойнее, Филипп, наконец, попытался встать, и с болезненным криком вновь вынужден был упасть на траву.

Похоже, что недавнее падение не прошло для него бесследно — он вывихнул лодыжку. И это в самом лучшем случае.

* * *

— Ненавижу! Ненавижу, ненавижу… Тихо, сквозь плотно сжатые зубы, безостановочно шептал Станислав.