Город, которым мы стали

Мэнни потрясен от осознания того, что Содом и Гоморра действительно существовали. Голова идет кругом. «Хорошо еще рядом с нами нет вулканов», – думает он, не желая принимать действительность. Нью-Йорк стоит на островах на краю моря… и изменение климата все ближе. Скорее всего, их накроет наводнением.

– Нечто подобное может произойти и здесь, – продолжает Конг, будто услышав размышления Мэнни. Он неумолим. – Если Нью-Йорк не поторопится и не поглотит вас всех, то это случится. Вот только, учитывая, насколько взаимосвязаны города этого региона, мы полагаем, что в результате катаклизма пострадают части Нью-Джерси, Лонг-Айленда, Пенсильвании и Коннектикута. Возможно, и Западного Массачусетса тоже. В этом регионе есть существенные тектонические нарушения.

Ладно. Может быть, и не наводнение. Или, может быть, сначала землетрясение, затем наводнение, а потом куски Восточного побережья свалятся в море. Столько вариантов, что не угадать.

Судя по виду, все потрясены. Мэнни тоже, но, похоже, в прошлом ему часто приходилось быстро приходить в себя и реагировать на шокирующие, ужасающие новости.

– Ты лжешь, – резко отвечает он. Конг стискивает зубы, но, судя по всему, больше от отвращения, нежели от злости. – Ты пытаешься манипулировать нами. Напугать нас, заставить сделать…

Сделать то, что нужно городу. Пожертвовать собой, чтобы не дать Женщине в Белом превратить агломерацию трех штатов в кратер.

– Я говорю вам, что нужно сделать, – отвечает Конг. Он произносит это медленно и холодно, словно они – плохие ученики, которых он вынужден наставлять. – Я рассказываю вам, что уже происходило во всех тех случаях, когда город рождался составным – то есть сложенным из нескольких городов, как ваш. Есть главный аватар и один или несколько второстепенных, которые воплощают боро, или пригороды, или трущобы, или как они там еще могут называться. Рождение не завершается, и город остается под угрозой, пока главный не поглотит остальных.

– Если вам рассказывали об этом именно такими словами, то «поглотить» или даже «съесть» можно понять и в переносном смысле, – говорит Бронка. Она тоже говорит медленно, хотя Мэнни подозревает, что она просто переваривает сведения. Обдумывает идею вслух. – Может быть… Я даже не знаю. В духовном смысле. В сексуальном, кто ж знает.

– В сексуальном ничуть не лучше! – с ужасом говорит Падмини. Она обводит всех взглядом.

– Я не знаю, что подразумевается под словом «поглотить», – признается Конг. – Но я же вам говорил: в Лондоне аватаров было много, а потом остался один. Она была травмирована. Много лет вообще не разговаривала. Теперь она… не такая, как все мы. Когда заговаривает о том, что произошло, то утверждает, что ничего не помнит. – Он вздыхает и скрещивает руки на груди. – Ничего хорошего это явно не значит.

Мэнни хочет на кого-нибудь наброситься. На кого угодно. Желание выместить на ком-то свою злобу бегает под его кожей, как ток, – но на ком? Главному аватару он не причинит вреда. Набрасываться на кого-то другого бессмысленно, потому что каждый в комнате – либо посыльный, либо еще один пассажир в этом путешествии в сюрреализм. Когда Мэнни делает глубокий вдох, чтобы попытаться успокоиться, это помогает. Наверное, сработала старая привычка. Да. Он не чудовище, бросающееся на всех подряд. Насилие – это инструмент, который нужно контролировать, направлять и использовать только для достойных целей. Он решил, что будет жить по таким правилам.

Мэнни обращает взгляд на Паулу, но не для того, чтобы напасть, а чтобы понять.

– Вы не могли «подготовить» нас к такому, – говорит он. – Никак.

Окидывая его циничным взглядом, Мэнни думает, что Паулу все еще выглядит неважно. Бразилец уже стоит сам, рядом с небольшим холодильником в офисе Бронки, но все еще горбится. Под глазами у него темные круги. Тем не менее он осторожно, с достоинством выпрямляется.

– Я бы сначала объяснил, каковы ставки, – говорит он. – Вы все – эгоисты, как и всякий человек, но сущности вроде нас не имеют права думать лишь о себе. От аватара города зависят тысячи и миллионы жизней. Наш Враг уже ворвался в ворота, и времени больше нет. Если вы выяснили, где находится главный, то вы обязаны пойти к нему. – Он делает глубокий вдох. – А затем сделать то, что потребуется.

Из всех присутствующих первой из себя выходит Падмини. Мэнни этого не ожидал. Она кажется такой милой девушкой. Но она отскакивает от стены и бросается на Паулу, отталкивая его к холодильнику.

– Вы хотите, чтобы этот… эта… тварь… нас убила? Сожрала? Да вас даже не было рядом, когда вы были нужны нам, а теперь вы просто заявляетесь сюда и говорите нам умереть? Как вы смеете! Как вы смеете?!