Город, которым мы стали

– В той первой вселенной нет городов, – продолжает Женщина. Они тем временем едут мимо лесов и торговых центров. – Зато есть чудеса, какие ты и вообразить не можешь. Проявления физики и интеллекта переплетаются, превосходя все, чего когда-либо сможет достичь этот мир, но там нет ничего столь чудовищного, как города. Знаю, тебе, должно быть, странно считать такую важную часть своей сущности чудовищной, ведь ты сама – город! Но для обитателей того царства нет ничего более ужасающего и кошмарного… – она издает тихий грустный смешок, – чем города.

Айлин задумывается и решает, что понять это совсем нетрудно. Стоя на причале парома и глядя через залив на маячащий вдали силуэт Манхэттена, она дрожала в его тени.

– Города и правда чудовищны, – говорит она. – Они грязные. В них слишком много людей и машин. Повсюду преступники и извращенцы. А еще они вредят природе.

– Да, да. – Женщина взмахивает рукой; в зеркале мелькают ее пальцы, на секунду заслоняющие место, полное теней. Когда пальцы исчезают, Айлин видит, что черная цилиндрическая штука вернулась и теперь держится у края зеркала. Она не стоит на месте, а неритмично подпрыгивает вверх и вниз. Странно, но мило.

Женщина продолжает:

– Все так, но столь ужасными города становятся не из-за этого. Кое-что ты уже, наверное, понимаешь, да? Ты заглянула за пределы этого царства и увидела границы других реальностей. Все мыслящие создания познают сами себя хоть отчасти, такова их природа.

– Я… – Айлин хочет возразить. Ей не нравится, когда ее приравнивают к чему-то, что она ненавидит. А еще она не понимает, что пытается сказать Женщина. – Наверное?

– Да. Ну так вот. – Еще один взмах руки. Похожая на шайбу сосиска… нет, не сосиска – Айлин хихикает; такое название кажется ей грязным. Пусть лучше будет «Динь-Хо». Так вот, «Динь-Хо» внезапно перестает подпрыгивать или пульсировать, словно заметил движение Женщины. Будто они как-то связаны. Но то место с резкими тенями – оно ведь ненастоящее, правда? Оно будто находится где-то далеко-далеко за пределами заднего стекла машины. До сих пор Айлин была уверена, что это – оптическая иллюзия, отражение от одного из боковых задних окон или игра преломившегося света. Или же странный сон наяву. На завтрак она ела хэш из солонины; возможно, у нее галлюцинации из-за недопереваренной солонины или недожаренного картофеля.

(Много, много позже, когда все приключения почти подойдут к концу, Айлин вспомнит про тот момент и подумает: «Ну и дрянь же эта предвзятость подтверждения».)

– Беда в том, – продолжает Женщина, судя по тону, начиная настоящую тираду, – что города подминают под себя все, до чего могут дотянуться. В бытии бесконечно много места, его хватает для всех вселенных, порождаемых жизнью, – даже для таких причудливых, как эта! Всем найдется свой уголок. Но некоторые формы жизни не способны довольствоваться лишь своей экологической нишей; они по природе своей посягают на все вокруг. Они пробивают вселенные насквозь – и, когда им это удается, превращают десять тысяч реальностей в ничто. – Она щелкает пальцами. – А могут они натворить и еще что похуже, если постараются. Или даже если не будут стараться.

В мире резких теней происходит нечто странное. «Динь-Хо»… становится больше? Нет, он просто приближается к зеркалу. Айлин ощущает затылком слабое дуновение холодного ветерка. Какое блаженство. Сейчас июнь, и кондиционер в машине работает скверно, лишь время от времени выплевывая порывы действительно холодного воздуха. Наверное, нужно жидкость залить. А Женщина в Белом, похоже, открыла сзади вентиляционное отверстие.

– Звучит, э-э-э, ужасно, – говорит Айлин, поглядывая на спидометр. Если ее оштрафуют, отец еще долго будет ей это припоминать.

– Это катастрофа, по сравнению с которой гибель всего вашего вида кажется сущей мелочью. – Айлин почти что слышит, как Женщина пожимает плечами. – В конце концов, что такое еще один вымерший разумный вид, если бесчисленное множество таких же ежедневно уничтожаются ужасными городами?

Айлин потеряла нить мысли Женщины.

– Подожди, что?

– Ты ведь работаешь в библиотеке. Читала что-нибудь из Лавкрафта?

Айлин потирает шею. Кажется, ее уже продуло. Она хочет попросить Женщину в Белом закрыть вентиляцию, но за окном редкие леса уже уступили место автомастерским, заправочным станциям и рекламным щитам торговых центров Нью-Джерси. Это значит, что они почти подъехали к библиотеке, где работает Айлин. Что ж, если станет совсем невмоготу, у нее в сумочке есть миорелаксанты.