Город-крепость

– Вы такой холодный, – говорю, когда он заканчивает своё дело и скатывается с меня, откидываясь на мятые шёлковые простыни. Когда рука его оплетает меня точно пояс.

– Мне жаль. – Его медовый шёпот касается моего уха, замедляется из-за накатывающего сна.

Я изгибаюсь и поворачиваюсь, так что рука его соскальзывает, а мы теперь лежим лицом к лицу.

Не знаю, виной ли тому алый свет бумажных фонариков или юное лицо парня за окном. Но сегодня я замечаю оттиск прожитых послом лет: веер тонких линий, расходящийся из уголков глаз, возрастные пятна цвета опалённого огнём хлеба на коже, вены на его икрах, извивающиеся и бугрящиеся, словно угри. Я всегда знала, что он немолод, но сегодня мне почему-то становится от этого не по себе.

Тудум, тудум, – мечется сердце. Снова и снова. Снова и снова. Беспокойным зверем.

Я не могу больше здесь оставаться.

– Мама-сан запирает нас в комнатах.

– Что? – Напряжённая челюсть, рычание, подобное ярости чёрного медведя. Всё в нём становится резким в этот момент, пропитанным недовольством и уверенностью. От открывшейся стороны посла у меня дрожат пальцы. – Зачем она это делает?

– Она не разрешает говорить об этом. У меня будут проблемы, – я сглатываю, во рту стоит привкус крови и желчи. – Прошу, только не рассказывайте ей.

Он не отвечает на мои мольбы.

– Она держит вас взаперти? Как долго?

– Не знаю. Я просто хочу поговорить с девочками. Мне так одиноко и здесь совсем нечего делать!

Да, только смотреть на звёзды и разговаривать с таинственным парнем за окном.

Посол садится и осматривает комнату. Взгляд его изучает каждый дюйм, каждый уголок моей клетки. В голову приходит мысль, что сейчас он впервые действительно видит комнату. Замечает отколотый кусочек на цветочной вазе, маленькую потёртость в уголке гобелена на стене. Каждый мускул в моём теле напрягается, когда взгляд его скользит мимо окна.

– Мэй Йи… я много думал о том дне, когда принёс тебе конфеты.

Дне, когда я познакомилась с парнем за окном. «Нет, – осаждаю я себя, – не думай о нём. Не сейчас».

Посол смотрит на меня с высоты своего роста.

– Что, если я заберу тебя отсюда?

Почему-то сейчас акцент его становится сильнее, чем прежде. Поверить не могу, что действительно слышу этот вопрос.

– Отсюда?

– Ты уже больше года принадлежишь только мне. Думаю, договориться с Лонгвеем будет резонно.

– К-куда? – заикаюсь я.

– В квартиру. В Сенг Нгои. Неподалёку от моей работы. Там есть бассейн и сад на крыше. Изысканная еда. Охранники у двери. Всё, чего только можно желать.

Оттуда, где я лежу, посол может показаться богом. Он возвышается надо мной подобно храмовому идолу. Золотистая кожа, круглый живот на простынях прижимается ко мне.

Бассейн. Сад. Изысканная еда. Слова, похожие на благословение, туманят голову обещаниями рая. Утопией вдали от этого логова шприцов и побоев. То, ради чего Синь истекала кровью – путь на свободу, – мне предлагают на блюдечке. Стоит схватить его, поймать, пока не исчез.

Неделю назад я сказала бы «да». Но неделю назад не было раковины наутилуса, балансирующей на откосе моего окна. Не было парня снаружи, заставляющего меня чувствовать себя голой, даже когда я полностью одета, обещающего свой путь на свободу.

Достаточно ли мне просто выбраться отсюда? Этого ли я хочу на самом деле?

Не знаю.

Да. Такое крошечное, мимолётное слово. Его так легко произнести. Хватит даже кивка.

Я открываю рот, но краем глаза замечаю ярко-алую занавеску. Слова так и не вырываются наружу.

– Мэй Йи? – Посол слегка кривит губы. Подаётся вперёд, хватает меня за руку. Это движение, лёгкое касание пальцев, вспугивает роящиеся в голове мысли. Рука его опускается ниже, устраивается на изгибе бедра.

Я должна согласиться. Должна, но не могу.

– Я… мне нужно подумать, – говорю ему.

Посол хмурится сильнее, грозовые тучи сгущаются над его головой. Серые, мрачные.

– Я думал, ты скажешь «да».

Я тоже так думала. Но оказалось, что отсюда и на свободу два разных понятия.

В его глазах, в чертах лица виднеется тьма. Проблеск мрака, который вызывает у меня дрожь. Рука посла на бедре тяжелеет; пальцы давят, давят, давят.

– Есть кто-то ещё, да? – Обвинение его подобно разряду молнии – внезапное и резкое. – Лонгвей заставляет тебя принимать других клиентов?

Пальцы на моём бедре становятся вдруг сокрушительными. С губ срывается всхлип – наполовину удивленный, наполовину болезненный. Он никогда не прикасался ко мне так, никогда не причинял боль.

Услышав стон, посол отдёргивает руку. Долго смотрит на свою ладонь, потом на меня.

– Прости. Мне жаль. Просто последнее время ты какая-то другая. И я подумал…

– У меня никого больше нет. – Эти слова мне самой кажутся ложью. Из-за парня за окном. Из-за Синь, Вэнь Кей, Нуо и Инь Ю. Столько много людей, которых я никогда больше не увижу, если соглашусь. Если выберу безопасный путь. – Мне просто нужно подумать. Будет сложно уехать от подруг…