Город на янтарном берегу

– Катя, я немного не поняла… А кем он вам приходится?

Катерине не хотелось врать.

– Я не знаю. Думаю, это старый и близкий мамин знакомый, и я хотела бы по меньшей мере сообщить ему, что ее больше нет. Я его никогда не видела, и вообще в Ригу приехала в первый раз.

– Дела давно минувших дней, преданья старины глубокой… – пробормотала Лидия Георгиевна. – Ну, думаю, за давностью лет никакой беды в том не будет. Жильцов с такими инициалами тут не было, но у моего мужа давным-давно имелся приятель – Олег Вернер.

Катерина почувствовала, что по спине пробежал холодок.

– Я его редко видела, да и муж с ним не слишком много общался, знакомство скорее шапочное. Но один эпизод мне запомнился – дело как раз в адресе было. Вернер пришел и попросил об услуге: использовать наш домашний адрес в качестве обратного для личных писем, чтобы не ходить бесконечно на почту, спрашивая о письмах до востребования. Мы согласились, нам несложно было оказать услугу. Только ему никаких писем не приходило, и через какое-то время он поблагодарил нас и уехал. Вот и все. Возможно, это и был знакомый вашей мамы.

– Скорее всего, – проговорила Катя.

Катя не нашла того, кого искала, но теперь она знала имя. И фамилию – не какой-нибудь Васильев, а Вернер. Не так много на свете людей с этой фамилией. Кажется.

– А вы не знаете, куда он уехал или хотя бы где жил? – поинтересовался Даниил.

Лидия Георгиевна покачала головой:

– Увы. У него какая-то сложная работа была, то ли по государственному ведомству, то ли по военному, я уж и не припомню. Все время в разъездах, и жил, мне кажется, на казенной квартире. Тогда другие времена были, если человек в таких структурах работал, об этом не распространялись особо. Где он жил и куда после этого переехал – бог знает… Жаль, не помогла я вам.

– Что вы, Лидия Георгиевна! – воскликнула Катерина. – Очень помогли.

– Тогда берите булочки, что же вы сидите?

В гостеприимной квартире пробыли больше получаса; Даниил умудрился вручить Лидии Георгиевне свеженькое, хрустящее, явно только сегодня отпечатанное приглашение на выставку, и «бабушка», смущаясь, сказала, что непременно придет. Когда вышли на улицу, нагруженные булочками на дорожку, дождь все еще шел, но уже тише – весело плескался в водосточных трубах и вскипал на лужах большими веселыми пузырями.

– Ну вот видишь, – сказал Даниил, садясь в машину, – уже какой-то результат.

– Я хотя бы знаю имя, – улыбнулась Катя и повторила вслух: – Олег Вернер… Вряд ли он остался здесь. Но даже если да… Как его искать, без адреса?

– Вот это как раз довольно просто, – заметил Даниил, – я попрошу Мариса. Он добудет имена и адреса; если такие люди в Риге есть, он их найдет. Населения тут немного, и сомневаюсь, что окажется много людей с такой фамилией. А мы их завтра навестим.

– Ты ведь работаешь, Даниил. И так со мной прокатался…

– Мы о чем договорились, Кать? – откликнулся он рассеянно. – Давай без глупостей. Завтра я свободен, вот с пятницы начнется свистопляска. Хотел тебя свозить кое-куда в любом случае, получится или не получится с этими адресами… – Не слушая возражений, он набрал номер Мариса, кратко изложил ему суть дела и выключил телефон. – Все, к утру он сделает. Гулять сегодня проблематично, поэтому поехали поужинаем.

– Пирожки Лидии Георгиевны уже усвоились, – поддразнила Катерина.

– Сколько их там было, пирожков. Я съел всего восемь или одиннадцать, не помню…

Они проехали через спальные районы (по пути Даниил показал новенький дом, где располагалась его собственная квартира), вернулись к центру и с каменного моста повернули направо. Немного постояли в пробке рядом с Центральным рынком, и Катерина разглядывала издалека огромные корпуса, сверкающие арматурой и стеклом.

– Внушительное сооружение…

– Еще бы, – хмыкнул Даниил. – В начале прошлого века строили, а для вдохновения использовали ангары для дирижаблей, сохранившиеся с Первой мировой. Они – часть конструкции.

– Серьезно?

– Угу. – Пробка сдвинулась, машины поползли. – Верх рынка – это как раз ангары, поставленные на стены из кирпича и бетона. В тридцатых годах сделано, а до сих пор прекрасно сохранились. Хотя что это я – некоторые сооружения вон веками стоят. – Он был рассеян и спокоен, не наблюдалось в нем вчерашней нервной напряженности. – В прошлом веке тут строительство хорошо шло. Ты заметила, сколько в Риге зданий в стиле модерн?

– Югендстиль[5]. Я читала, но пока не обратила внимания.