Город на крови

Но фюрер немецкой нации по-прежнему нуждался в большом количестве союзных войск, какого бы военного качества они не были. Поэтому в январе 1942 года в Будапешт к Хорти по поручению Гитлера прибыл фельдмаршал Кейтель и передал просьбу фюрера снова направить венгерские войска на территорию СССР. За это Гитлер обещал не только отдать Венгрии часть завоёванных там земель, географию которых он готов был обсудить позднее, но и, дополнительно, награждать отличившихся в боях венгерских офицеров и солдат персональными крупными земельными наделами.

Это предложение отвечало желаниям Хорти и его окружения, и 11 апреля 1942 года началась отправка на Восточный фронт срочно набранной, теперь уже 200–тысячной 2-й Венгерской армии под командованием ярого хортиста генерал-лейтенанта Густава Яни. В составе трёх корпусов 2-й армии – 3-го, 4-го и 7-го было в общей сложности 15 пехотных дивизий, 2 горные бригады, кавалерийская бригада, бронетанковая дивизии и 10 дивизий для несения охранной службы.

К идеологической подготовке этой военной компании правительство Венгрии во главе с премьер-министром Миклошом Каллаи подошло со всей серьёзностью. Она была объявлена для Венгрии национальной, как «возврат старого долга» – ответ на подавление Россией в 1849 году венгерского восстания, целью которого был выход Венгрии из Австрийской империи.

В напутственной речи, обращённой к отправляющимся на фронт солдатам 2-й армии, Миклош Каллаи сказал: «Наша земля должна быть защищена там, где лучше всего победить врага. Преследуя его, вы обезопасите жизни ваших родителей, ваших детей и обеспечите будущее ваших собратьев».

Зоной размещения 2-й Венгерской армии немецкое командование определило район Курска. К маю туда прибыл 3-й венгерский корпус, в который входили 6-я, 7-я и 9-я легкие пехотные дивизии. Также к Курску прибыл 30-й танковый полк 1-й венгерской бронетанковой дивизии. Полк состоял из двух танковых батальонов, каждый из которых имел одну тяжелую танковую роту из 11 немецких танков Pz-IV и две танковых роты, вооруженные чешскими лёгкими танками Pz-38.

Однако переброска двух других венгерских корпусов задерживалась из-за низкой обученности их дивизий и слабой организации транспортных служб. Поэтому для усиления неполной 2-й Венгерской армии генерал-полковник Вeйхс временно придал ей немецкие 16-ю моторизованную и 387-ю пехотную дивизии.

Наступление 2-й Венгерской армии началось в 3 часа утра 28 июня к югу от Щигров, на участке от Сетенева до Рождественского. Там оборонялись 212-я, 45-я и 62-я стрелковые дивизии 40-й армии Брянского фронта. В первой линии вместе с немецкими частями наступали 6-я и 9-я венгерские дивизии. Их поддерживала 1-я венгерская бронетанковая дивизия. Во второй линии за ними шла 7-я венгерская дивизия.

Основной удар пришёлся на советскую 212-ю стрелковую дивизию полковника Шутова.

Начало наступления, доносящийся с передовой грохот взрывов, широкие огненные всполохи на горизонте, обозначающие позиции русских, от которых скоро должен был остаться один лишь прах, приводили подполковника жандармской службы Сабо в сильное возбуждение. Он едва удерживался от того, чтобы, нарушив правила поведения старшего офицера, начать приплясывать на месте.

Начиналось первое для Сабо сражение этой войны. В 41-м году в «Карпатской группе» для него должности не нашлось, и лишь со 2-й Венгерской ему удалось попасть на фронт. Он был из уважаемого рода, поэтому ему самому предложено было выбрать дивизию, в которой он возглавит группу жандармов. И он назвал 7-ю дивизию генерал-лейтенанта Барнаи, где командиром 35-го полка служил его давний приятель ещё с 1-й Мировой – полковник Шоймаши.

Стоя у палатки штаба 35-го полка вместе высыпавшими из неё штабными офицерами, обмениваясь предположениями с Шоймаши о ходе боя, идущего в пяти километрах впереди, Сабо с нетерпением ждал, когда ночное зарево начнёт смещаться к горизонту, что означало бы прорыв русской обороны. Офицеры громко сожалели о том, что лишь 6-й и 9-й дивизии теперь достанутся все лавры за эту победу, и что обещанными фюрером поместьями будут награждены офицеры только этих дивизий. А Шоймаши с важным видом рассчитывал, сколько километров успеют пройти до рассвета дивизии прорыва.

–Русской обороне конец! Это им не 41-й год. Теперь наша армия в пять раз сильнее! – восклицали офицеры, внимая своему командиру, прихлопывая в ладоши.

Потом из штаба вынесли несколько ящиков с вином и бокалами, и офицеры принялись пить за победу и за новые венгерские земли, приветственно поднимая бокалы в сторону дороги через палаточный лагерь 35-го полка, по которой непрерывным потоком двигались колоны автомашин с подкреплениями и боеприпасами для сражающихся дивизий.

До дороги было пятьдесят метров, поэтому в свете фар лиц солдат, сидевших в этих машинах, различить было нельзя, но, судя по многочисленным воинственным возгласам, несущимся из колонны, и ободряющим крикам стоящих у палаток солдат 35-го, настроение у всех было великолепное.