Город на Стиксе

Ольге Леонидовне Штраус-Юдиной

ArsisBooETJ

Москва 2013

УДК ББК

З

Наталья Земскова

Город на Стиксе. — М.: ООО «АрсисБукс», 2013. — 2 хх с.

ISBN

Наталья Земскова — журналист, театральный критик. В 2010 г. в из­дательстве «Астрель» (Санкт-Петербург) вышел её роман «Детород­ный возраст», который выдержал несколько переизданий. Остро­сюжетный роман «Город на Стиксе» — вторая книга писательницы. Молодая героиня, мечтает выйти замуж и уехать из забитого ново­стройками областного центра. Но вот у неё на глазах оживают тай­ны и легенды большого губернского города в центре России, судьбы талантливых людей, живущих рядом с нею. Роман «Город на Стик­се» — о выборе художника — провинция или столица? О том, чем рано или поздно приходится расплачиваться современному челове­ку, не верящему ни в Бога, ни в черта, а только в свой дар — за каж­дый неверный шаг.

УДК

ББК

ISBN

© Наталья Земскова, 2013 © Издание ООО «АрсисБукс», 2013 © Дизайн-макет ООО "АрсисБукс", 2013

Издание осуществлено при поддержке Министерства культуры, молодёжной политики и массовых коммуникаций Пермского края и Администрации города Перми. Проект является победителем XV городского конкурса «Город-это мы», посвященного 290-летию города Перми.

Наталья ЗЕМСКОВА

Город на Стиксе

Роман

Густая августовская полночь. Полустанок на границе Кировской и Костромской областей, где никогда не встре­чаются эти два скорых — из Петербурга и в Петербург, а тут неожиданно встретились: тот, что шел «в», опаздывал часа на три. Я выскочила на перрон глотнуть ночного воз­духа и сразу наткнулась взглядом на бодрую тетку из того, опоздавшего, которая весело курила возле своего вагона.

В Город? — почему-то спросила тетка.

В Город, — ответила я.

Из Питера?

Из Питера.

Надолго?

Насовсем.

Да-а-а.

Тетка помолчала и, проигнорировав просьбу прово­дницы поторопиться, так как стоянка сокращена, вытяну­ла шею в надежде что-то рассмотреть в моем лице:

Ты, деушка, была в этом Городе-то?

Нет, не была. Вот — еду.

Тетка отпрянула и, бросив свой окурок, запричитала на всю станцию:

Ой, бог с тобой, ворачивайся сразу! Не сможешь ты там, ой, не сможешь! Лучше воротись!

Шел 1995-й, последний год, когда человеческими жиз­нями командовало вузовское распределение.

Глава первая Пленницы свободы

1

— .. .А дальше? — спросила Жанна, подавшись вперед, как та тетка на полустанке. — Нет, погоди, схожу за чаем и позову Галку.

Мы сидели в редакции и все не могли собраться с сила­ми, чтобы оторваться от места и выйти из здания, то есть оказаться лицом к лицу с грядущими выходными, кото­рые не сулили ничего интересного. Предлог для задержки имелся: жара. Она, правда, начинала спадать, пирамидаль­ные тополя, посаженные возле Дома печати лет сорок на­зад, заострились и приобрели лиловый оттенок. Но куда спешить нам, незамужним девушкам под тридцать, каж­дую минуту готовым встретить свою судьбу, которая, од­нако, не спешит?

Значит, дальше. Что же было дальше? Интересно ли вспоминать обо всем этом сейчас, пять лет спустя. Дальше я полгода плакала — с перерывами на сон и чтение «Было­го и дум» Александра Иваныча Герцена.

Герцен, как известно, тоже был когда-то сослан в Город, возненавидел его сразу же — точно так же, как я, и подсо­знательно выражал свой протест тем, что все время гулял по неказистым грязным улочкам. «Провинциалы не лю­бят платонических гуляний», — ворчал ссыльный Герцен. Вот и я то и дело норовила улизнуть из неуютной съемной квартиры, которая давила на меня со всех сторон.

Я жила тогда на Юбилейном, и, чтобы добраться до цен­тра, — меня, как магнитом, тянуло в этот центр, — нужно было пройти весь микрорайон, пересечь пустырь, который одним боком граничил с кладбищем, а другим — с мор­гом, и, если повезет, выбраться к трамваю. Была, правда, остановка в пяти минутах ходьбы от дома, где теоретиче­ски появлялся автобус, но мы с ним никогда не совпадали, и я с упорством барана тащилась через пустырь и морг, что составляло массу неудобств из-за наличия каблуков и от­сутствия асфальта. Ладно, хоть маньяки не попадались. В центре принималась гулять, то есть озираться по сторо­нам в надежде полюбить хоть что-то из этих скудных ви­дов... Дом Грибушина? Дом Мешкова? Собор?

Мне просто не повезло: попади я сюда напрямую из рай­центра, все, выражаясь языком масс, было бы в шоколаде. Но в свое время из крохотного городка, где выросла и ро­дилась, я уехала в Ленинград, и случилось непоправимое: точкой любого отсчета стал он.

— Сменить окно в Европу на ворота в Азию! — смея­лась моя вредная соседка.

Злобным эхом ей отзывалось областное радио с утрен­ними известиями, которые молотком стучали в моей голове: в Осе, Косе, Барде, Куеде температура минус сорок, в Сиве, Ныробе, Гайнах — сорок пять — сорок восемь. Прошел год, пока я начала различать эти тарабарские названия.