Город небесного огня

— Я слышала, — сказала она, и после неловкой паузы неуклюже продолжила, — что Тереза Грей — одна из магов Спирального Лабиринта, та кого Вы знали и кто был Вам дорог в земной жизни. Для того, кто был безмолвным братом так долго как Вы, это должно быть редкость.

— Она — все что осталось у меня с тех лет, — сказал Захария. — Она и Магнус. Я хотел бы поговорить с Магнусом, если бы мог, прежде чем он…

— Вы не хотите посетить Спиральный Лабиринт? — прервала его Джиа.

Захария испуганно взглянул на нее. Он выглядел на тот же возраст, что и ее дочь, подумала Джиа, его ресницы невероятно длинные, а глаза одновременно принадлежат и юноше, и старику.

— Вы выпустите меня из Аликанте? Разве нужны не все воины?

— Вы служили Конклаву больше ста тридцати лет. Мы не вправе просить вас о чем-то еще.

Он оглянулся на костры, на черный дым, стелющийся по воздуху. В спиральном Лабиринте знают об атаках на Институты, на Цитадель?

— Они ученики Знания, — сказала Джиа. — Не воины или политики. Они знают, что произошло в Буррене. Мы обсуждали магию Себастьяна, возможные методы исцеления Обращенных, способы укрепления охраны. Они не спрашивали о большем..

— А вы не рассказали. — сказал Захария. — Так значит, они не знают о Цитадели?

Джиа стиснула зубы.

— Полагаю, Вы скажете, что я должна рассказать им.

— Нет, — сказал Захария. Он держал руки в карманах, его дыхание вырывалось облачками на холодном чистом воздухе. — Я не скажу этого.

Они стояли бок обок в снегу и молчали, пока, к ее удивлению, он снова не заговорил.

— Я не пойду в Спиральный Лабиринт. Я останусь в Идрисе.

— Но ты не хочешь увидеть её?

— Я хочу увидеть Тессу больше, чем чего-либо в этом мире, — сказал Захария. — Но если бы она знала все, что здесь происходит, то она захотела бы быть здесь и бороться вместе с нами, а я не хочу этого. — Его темные волосы упали вперед, когда он покачал головой. — Я понял, что, когда я перестал быть Безмолвным Братом, я стал способен не хотеть этого. Возможно, это — эгоизм. Я не уверен. Но я уверен, что колдуны в Спиральном Лабиринте в безопасности. Тесса в безопасности. Если я пойду к ней, то я тоже буду в безопасности, но я так же буду скрываться. Я не маг. Я не буду полезен в Лабиринте, но я могу быть полезен здесь.

— Ты мог бы пойти в Лабиринт и вернуться. Это конечно будет сложно, но я могла бы попросить…

— Нет, — сказал он спокойно. — Я не смогу увидеться с Тессой лицом к лицу, и удержаться от рассказа о том, что здесь происходит. И более того, я не могу пойти к Тессе как смертный, как Сумеречный охотник, и не рассказать ей о чувствах, которые я испытывал к ней, когда был… — Он прервался. — То, что мои чувства неизменны. Я не могу предложить ей это, а потом вернуться на место, где я мог бы быть убит. Уж лучше пускай она думает, что для нас не было шанса.

— Думаешь, так лучше? — спросила Джиа, глядя на его лицо, на надежду и страстное желание, нарисованные на его лице. Она посмотрела на Роберта и Маризу Лайтвудов, они стояли на некотором расстоянии друг от друга в снегу. Недалеко была ее собственная дочь, Алина, склонив голову к Хелен Блекторн с её вьющимися светлыми волосами.

— Мы Сумеречные охотники, мы в опасности, каждый час, каждый день. Я думаю, что иногда мы от всего сердца безрассудны, но это наша жизнь. Мы отдаем все, каждый кусочек себя. И если не будем, то как мы будем жить?

— Ты думаешь, что она могла разлюбить меня, — сказал Захария. — После стольких лет?

Джиа не ответила. В конце концов, это было именно то, что она думала.

— Это умный вопрос, — сказал он. — И, может быть, она не сможет. Так долго как она жива и так как она счастлива в этом мире, я буду искать пути быть счастливым так же. Даже если не рядом с ней. — Он посмотрел на похоронные костры, на длинные тени мертвых. — Какое из них тело молодого Лонгфорда? Того, кто убил своего парабатая?

— Там. — Показала Джия. — Почему ты хочешь знать?

Это худшее, что я могу себе представить, никогда бы не смог это сделать. Я не был бы достаточно храбр. Поскольку есть кто-то, кто был, я хотел бы выразить свое уважение ему, — сказал Захария и пошел по заснеженной земле к огням.

— Похороны закончились, — сказала Изабель. — По крайней мере, перестал идти дым.

Она сидела на подоконнике своей комнаты в доме Инквизитора. Комната была небольшой, с белыми стенами и цветочными занавесками. Не очень похоже на Изабель, подумала Клэри, но было бы довольно сложно повторить ее шикарную и блестящую комнату в Нью-Йорке за столь короткий срок.

— Я читала свой Кодекс на днях. — Клэри закончила застегивать синий шерстяной жакет, в который она переоделась. Она не могла больше и секунды выдержать в свитере, который она носила весь вчерашний день, в котором спала, и которого коснулся Себастьян.