Город под куполом

К изображению министра и Лоры периодически добавлялись в отдельном окошке лица обывателей. Это были жители крупных центров, сумевшие дозвониться до передачи, чтобы задать министру интересующие их вопросы. В задачи Лоры входило отвлечь дозвонившегося, если его вопрос нарушал заданные для эфира стандарты. Она успешно и с честью управлялась с поставленной задачей.

«У нас на связи госпожа Людмила Ааронова из Ус-Посольской Промзоны с вопросом о своём муже, как она утверждает, заслуженном артисте Уральской Тверди, Михаиле Ааронове». – С восторгом и придыханием сообщила Лора, делая вид, будто министру нет, и не было в жизни ничего важнее, чем звонок Людмилы Аароновы.

«Ча?» – громко отозвалась подслеповатая женщина в очках с непомерно толстыми линзами и панамке, расшитой безвкусными гирляндами бисера. Одного пальца на её руке не хватало, а под носом что-то блестело – Романова предпочла думать, что это блик от устаревшей оптики. Не все жители Промзоны могли позволить себе приличное оборудование, в том числе хотя бы бюджетненький интерлинк.

«Здравствуйте, госпожа Ааронова»,– сухо поприветствовал Людмилу министр.

«Ча? – ошеломлённо повторила женщина. – Я могу говорить, да? Меня видно?»

«Видно-видно, – подмигнула зрителям Лора, стараясь не выдать насмешки. – Людмила, перед вами министр культуры и образования…»

«Да знаю я, какой он министр!» – перебила замершую Лору женщина. Романова на это подавила сочувственный вздох. Журналистам постоянно приходится принимать на себя две глыбы давления: одну со стороны действующих властей, которые диктуют свои условия, а другую, гораздо более тяжёлую, со стороны обывателя, который готов поверить только в самую идиотскую новость, упрямо отвергая всё, что и так должно находиться у него перед глазами.

«Министр Волуш, скажите мне, наконец-таки, почему я не могу проводить мужа в последний путь? Своего законного мужа! – отрывисто и с горечью заголосила Людмила Ааронова. – Я заплатила в похоронном агентстве две тысячи поинтов. Чтобы меня пустили посмотреть, как моего мужа и его автомобиль погрузят на эту самую ракету. И я же не снимать, ничего такого не хотела. Просто проводить моего Мишу. Его же так все любили, так любили. И я любила. А в последний момент мне сообщают, что у меня подходит срок обязательного техобслуживания автомобиля. И эти сволочи из «Лады» забирают мою машину. И я дома, Мишу не проводила, и даже не знаю, нормально ли они до луны долетели? Самое-то интересное, что, оказывается, ничего у меня не подходило. Никакого срока. Ошибка у них в базе. А я теперь из-за этой ошибки Мишу не проводила, и… и…» – Женщина тоскливо взвыла.

Волуш выхватил грязноватый платок и принялся натирать шею.

«Госпожа Ааронова, прошу вас, – обратился он к женщине, – успокойтесь. Мы отслеживаем все полёты. Поверьте, никаких аварий не было. Все останки долетели до Луны и были упокоены с миром, вместе с родовыми автомашинами. Вы всегда можете просмотреть фотографии на сайте похоронного ведомства. Я… хм… понимаю ваше негодование. Вам стоит подать жалобу в юридический отдел «Лады», чтобы вам возместили моральный и психологический ущерб. Вот вы не поверите, – Волуш обернулся к зрителям, которые в данный момент должны были смотреть прямой эфир, – уже не первый случай. Далеко не первый. Правительственный Комитет в курсе, что за последнее время на форумах появляются жалобы на обслуживание «Лады». Мы все очень обеспокоены и принимаем все возможные, допустимые законодательством меры. И да, хм, господин Лотарин, несомненно, взвалил себе на плечи непомерную ношу, поддерживая население. Но, как уже говорилось на последнем заксобрании, это всё ещё острый вопрос, требующий досконального обсуждения. «Лада» не может и не должна нести на себе столь большую ответственность в одиночку».

«А как может прокомментировать сложившуюся ситуацию Павел?» – влезла в разговор Лора, слегка подавшись вперёд, отчего вырез её пиджака образовал тёмный тоннель, способный засосать внутрь любого сексуально неудовлетворённого подростка. Волуш заметно покраснел и опустил взгляд.

Конус света сконцентрировался на ещё одном участнике передачи – Павле Умове, ведущем техническом специалисте корпорации «Лады». На молодом человеке были надеты тонкие прямоугольные очки, серая майка с логотипом «Лады» в виде изящного горностая, свернувшегося колесом, и серые джинсы. Тонкие губы Павла были неодобрительно поджаты. Более того, всем своим видом молодой человек напоминал застывшую в ярости ядовитую змею. Однако это было видно только хорошо разбирающимся в людях психологах. Для обычного зрителя Павел олицетворял собой безукоризненный идеал и вершину молодого успеха. Всем своим видом он подчёркивал моральное и интеллектуальное превосходство над любым собеседником.