Он принялся медленно, внимательно перебирать листочки первой стопки, потом второй, потом третьей, тщательно взвешивая прочитанное, пытаясь отыскать прорехи в своей версии. Перед ним были три человека исключительно дурных нравов. Озмиан, богатая бездельница; Кантуччи, адвокат гангстеров; Богачев, торговец оружием и скотина хуже не бывает. Но… выяснилось, что у Грейс Озмиан была страшная тайна. И Гарриман готов был поклясться, что двое других тоже скрывали какое-то ужасное зло в прошлом. Наверняка. Они были не просто низкопробными мерзавцами – за каждым должно было числиться какое-нибудь отвратительное зло, как за Грейс Озмиан, – зло, не получившее адекватного наказания: сама природа их занятий делала это почти неизбежным. Чем дольше он думал, чем больше исследовал свидетельства, тем большую уверенность обретал. Это было так просто, так очевидно, это все время стояло у него перед глазами.
Гарриман снова принялся расхаживать по квартире, но теперь по-другому: возбужденно, с воодушевлением. Никому это даже в голову не пришло. Полиция не подозревает ничего подобного. Но чем пристальнее он рассматривал свое открытие под самыми разными углами, тем больше обретал уверенность… нет, убежденность в том, что он прав.
Он вернулся в гостиную, сел за столик королевы Анны, подтянул к себе ноутбук. Целую минуту он сидел без движения, собираясь с мыслями, а потом начал набирать текст, поначалу медленно, затем все быстрее и быстрее, постукивая клавишами в снежной ночи. Это будет рождественская история, которую все не скоро забудут.
26