Город заблудших

Я проезжаю по горной дороге над Калифорнийским университетом мимо «Загородного клуба Бель-Эйр» и сворачиваю на извилистые улочки к северу от Сансет. Тачка у меня не самая классная на свете. Впрочем, любые колеса, которые я в состоянии себе позволить, в этот райончик никак не впишутся.

Дом, который я ищу, оказывается натуральным дворцовым комплексом, занимающим уйму земли. Перед ним уже торчит знак «Агентства недвижимости Сотбис». Когда этот мужик помер? Неделю назад? Видимо, деньги задержек не терпят.

Останавливаюсь у ворот прямо за спиной у мексиканца, который вытаскивает газонокосилку из кузова грузовичка «шевроле».

— Здрасьте, — говорю я, — вы работаете в этом доме?

Он растерянно смотрит на меня. Может, не говорит по-английски.

Я показываю свой значок и спрашиваю на ломаном испанском:

– ¿Usted trabajan aquí?[25]

Он смеется:

— Господи, ну и акцент! Вам бы потренироваться. Я вас с первого раза понял. Ага, я здесь работаю. А че надо?

— Давно?

Мексиканец качает головой:

— Не-а. Меня сюда риелтор приволок, чтобы убраться на территории. Внутри еще трое моих людей.

— То есть раньше вы здесь не бывали?

— Вчера приехали в первый раз. Поговаривают, что парня, который здесь жил, убили. Правда, что ли?

— Да. Ограбление.

Он присвистывает:

— Черт возьми, ну и дурость.

— В смысле?

— Я слыхал, у мужика тут повсюду камеры понатыканы были и собак полный двор. Охраны выше крыше, короче говоря. Мне пришлось кодов десять ввести в систему, только чтобы попасть на один из задних дворов.

А три амбала запросто прошли вальсом в дом и умыкнули камень?

— Да уж, — говорю я, — мы все еще с этим разбираемся. Дом уже показывают клиентам?

— Нет. Зато уборщиков внутри пруд пруди. На подъездной дорожке плюнуть некуда. — Мексиканец пинает колеса «шеви». — Потому-то и пришлось припарковать этот кусок дерьма снаружи.

— Спасибо.

Бросив его париться с инструментами, я иду внутрь. Прохожу через открытые ворота и сразу попадаю в море машин, припаркованных перед, с позволения сказать, домом, который уместнее смотрелся бы в Версале, чем в Лос-Анджелесе.

Неужели он жил здесь один? А может, все-таки с женой? Или с подружкой? В любом случае, здесь должна была быть прислуга. Какая-нибудь барышня, например. А то и две. Поднимаюсь по огромной лестнице, ищу кого-то, кто не показался бы мне временным работником.

Я еще не дошел до конца, а из какой-то двери уже выкатывается толстяк в рубахе марки «Томми Багама» и шелковых штанах. Загар у него цвета старой древесины. Он улыбается. Зубы такие белые, что на меня тут же накатывает радость по поводу надетых солнцезащитных очков.

— Питер Липскомб, «Агентство недвижимости Сотбис». Простите, но дом еще не готов к показам.

— Порядок, Питер. — Я показываю ему значок. — Я тут не как покупатель.

У него вытягивается лицо. Он подается вперед посмотреть на значок, а я убираю его от греха подальше.

— Ох. Эм-м, чем могу помочь, офицер?…

— Детектив.

Питер моргает, ждет, когда я назову имя. Не дождется.

— Это по поводу мистера Хендерсона? — спрашивает он.

— Хочу всего лишь кое-что проверить. Надо закончить с кое-какой бумажной волокитой. Вы его знали?

— Нет, никогда его не видел. И даже не слышал о нем, пока «Сотбис» не отправил меня сюда. Кажется, кто-то из уборщиков здесь и раньше работал. В смысле до случившегося.

— Мне бы очень помогло, если бы я мог поговорить с кем-то из них. Сами знаете, как оно с бумажками бывает.

Он понимающе кивает, как будто ему не все равно, и ведет меня через кованые двери со стеклами. С одной стороны вместо стекла прибита доска.

— Это мы починим, — говорит Питер. — Наверное, стекло разбилось от выстрела. Точно не знаю.

Чувак в холле натирает воском мраморные полы. Кто-то еще смахивает пыль с перил неимоверной лестницы. Стены везде голые, но на них есть пятна — оттуда явно сняли картины. Учитывая безвкусную броскость, царящую в этом доме, это могли быть и собаки, играющие в покер, и «Мальчик в голубом»[26].

— Была у владельца жена? Или дети?

— Женат он не был, а вот о детях мне ничего неизвестно. Но мне кажется, что жил он здесь один.

— Многовато места для одного человека.

— Точно. Слава богу за богатеев. Благодаря людям вроде мистера Хендерсона у меня есть работа.

— А дома всегда так быстро выставляются на продажу? Мне казалось, такое местечко должно попасть в завещание.

Питер кивает:

— И попало бы, если бы хозяином дома был мистер Хендерсон.

— А он его снимал?

— Не совсем. Подробностей договора я не знаю, но домом владеет «Империал Энтерпрайзес». Опять же, я не в курсе, чем они занимаются. Может, каким-то импортом. Или высокими технологиями. Кто знает? — пожимает плечами он.

Дальше проводит мне экскурсию по первому этажу. Ванные комнаты здесь просторнее, чем квартиры, в которых мне доводилось жить. В гостевой спальне мы находим женщину, которая моет подоконники.

— Энджи, — зовет ее Питер, — ты работала здесь, когда еще был жив мистер Хендерсон?

Она кивает. Миниатюрная барышня, фиолетовые волосы с каштановыми корнями, серьга в носу. Лет девятнадцать-двадцать. По глазам видно, что навидалась всякого.