Город золотой: Йоханнесбург, каким я его знаю

У «Йоханнесбургской группы», как её назвал Ле Корбюзье, было много рвения, но маловато таланта. Они сосредоточились вокруг архитектурного факультета крупнейшего местного университета и своим провинциальным догматизмом портили студентов. Их влияние до сих чувствуется в йоханнесбургской архитектуре, в установках современных архитекторов.

Йоханнесбург безлик, в значительной степени, потому, что фанатизм эпигонов Ле Корбюзье должен был уживаться с мещанскими вкусами заказчиков. Отсюда все эти районы частных жилых домов, построенные по разным проектам, но похожие, как близнецы. Строгость гладких стен и геометричность очертаний дома сосуществует с покатой черепичной крышей, плиткой из коричневого сланца, белыми гипсовыми вазами, балюстрадами, фигурками гномов в саду и мостиками над несуществующим ручьем.

Единственная привлекательная черта «йоханнесбургского стиля» – широкие окна, пропускающие много света.

И ещё необычно, что офисы в Йоханнесбурге часто располагаются в отдельно стоящих одноэтажных зданиях, похожих на дачи. Вокруг них иногда даже разбивают небольшой сад. Но такой тип офисов всё чаще уступает место центрам из стекла и бетона, которые есть в любой стране мира.

Здесь, как повсюду в ЮАР, до сих пор популярны крыши из тростника. В Европе спроса на такую кровлю нет уже больше двухсот лет. А вот на юге Африки кровельщики по-прежнему овладевают искусством их сооружения. В Йоханнесбурге тростником покрывают не только беседки и навесы, под которыми жарят мясо барбекю, но и жилые дома – особенно в северных пригородах.

Йоханнесбургцы с юности нацелены на покупку дома. Проживание в квартирах они, как правило, считают временным компромиссом. Поэтому ЮАР – это, наверное, единственная страна, где государство бесплатно строит для неимущих не квартиры, а отдельные дома.

Мне было интересно понять, почему так сложилось. Я познакомился с Дэвидом Гринкером, который в 1980-е работал в Соуэто (тогда ещё отдельном городе-спутнике Йоханнесбурга) и даже одно время заведовал там выдачей разрешений на новое строительство. Когда его уволили оттуда, он написал воспоминания, которые во многом объясняют нынешнее состояние ЮАР. То, что было тогда характерно для чёрного Соуэто, вместе с его уроженцами распространилось по всему городу.

Одну из глав Гринкер назвал «Housing, not houses» (Жильё, а не дома). Он пытался убедить своё начальство переключиться на строительство многоквартирных зданий. Гринкер даже организовал для них поездку на Маврикий, где французы возводили для африканцев дешёвые и качественные панельные дома и предлагали внедрить эту технологию в ЮАР.

Непреодолимым препятствием стало предубеждение жителей Соуэто. Они не хотели вставать в очередь на получение квартир. «Белые строят для себя дома, а нам предлагают жить в клетушках?! – возмущались они. – Нет уж, лучше подождём, когда нам предложат дом».

Дома, которые им строили и строят до сих пор, – это типовые коробки из дешёвого кирпича. Они размером с двухкомнатную квартиру в «хрущёвке». Зато никто сверху «не ходит по голове», а под окнами на узкой полоске земли зеленеет трава.

Чтобы возвести такие жилища для миллионов требуется всё больше участков. Поэтому Йоханнесбург продолжает растекаться, как чернильное пятно в воде. Дома строятся всё дальше и дальше от места работы, и люди тратят многие часы в пробках каждый день. При этом, по московским меркам, в Йоханнесбурге общественный транспорт работает крайне непредсказуемо.

Йоханнесбургские многоквартирные дома устроены не так, как московские. В ЮАР многие десятилетия действовали (а может, и сейчас действуют) строгие требования к естественному освещению квартир. В каждом помещении должно быть окно. Местные архитекторы нашли выход. Подходы лестничных площадок ко входным дверям квартир проектируют в виде балконов, протянувшихся вдоль всей задней стороны здания. Окна кухни, ванной и прихожей, как правило, выходят на такой балкон. Идёшь по нему и отчетливо различаешь разговоры жильцов, шум душа и ароматы пищи, готовящейся на плите.

О коренных и понаехавших

Обычно разговор с незнакомым южноафриканцем, при личном общении или по телефону, начинается с церемоний.

Сначала нужно поприветствовать его и осведомиться о том, как он себя чувствует. Вне зависимости от своего морального или физического состояния ваш собеседник ответит, что всё у него прекрасно. И равнодушно спросит: «А вы?» На этот вопрос вам отвечать не обязательно. Церемониал закончен, и можно сразу перейти к вопросам, которые волнуют вас больше, чем его самочувствие.

Эту же процедуру, как правило, нужно проходить и в начале телефонного разговора. Кроме того, прежде чем попросить позвать кого-нибудь, обязательно нужно представиться. Южноафриканец не закричит интересующему вас человеку: «Слышь, тебя там кто-то спрашивает!» Он обязательно сначала узнает, как вас зовут.