Город Звёзд

– Господа, не найдется ли у вас чего выпить и закусить? Мы с друзьями попали в переделку и были бы очень благодарны любой помощи.

Из-за стола встал молоденький светловолосый паренек. Он расплылся в жутковатой улыбке, полной неровных, разного размера зубов, и безудержно кивая головой, ответил:

– К-конечно, сударыня! С-сию минуту!

Парень сбегал в соседнюю комнатку, откуда вынес целый поднос с мясом и пару кувшинов с брагой и сбитнем. Затем он снял с очага котелок с бурлящей овощной похлебкой и судорожно пыхча, водрузил его на стол, за который уже подсели остальные члены отряда. Маша помогла ему расставить еду и плюхнулась рядом с Яриком.

В молчании, прерываемом лишь чавканьем и стуком деревянных ложек о тарелки, друзья уплетали угощенья, ощущая себя гостями на званом пире. Охотники переборщили с перцем во время готовки, отчего овощная жижа горячила до слез. Но прохладная и слегка подкисшая брага отлично остужала горящие рты. На ура расходилась куски копченой оленины, щедро приправленной специями. Ловчее всех за столом орудовал Яромир. Старик, будто очнувшийся от долгого сна, кряхтел от удовольствия, закидывая в себя очередной ломоть мяса.

Перепало и Вьюнку. Его отвели в небольшие покои в дальнем конце зала, и щедро насыпали потрохов, оставшихся после разделки оленьей туши. Туда же отправились слегка подгнившие желудки перепелок, хвосты, копыта, кости и прочая требуха. Волк в мгновение ока смел принесенную ему еду, принявшись облизывать пол от остатков крови.

Венцом трапезы стал целый горшок, полный сладкой вишни в патоке, услужливо принесенный все тем же юнцом. Паренек, улыбаясь кривоватой улыбкой, поставил его перед Машей, и вернулся на свое место, не спуская с девушки глаз. Его старшие товарищи, глумливо хохоча, надавали бедняги подзатыльников, приговаривая о том, что малец по уши запал на девчонку. Мол, негоже так делать, ведь от таинственных девок, это всем известно, жди беды!

Когда с трапезой было покончено, друзья устало откинулись на лавках. Боян с Яромиром горячо обсуждали пользу плотного ужина перед сном, Маша нянчила Черныша, который тоже немного оживился и смог немного перекусить. А Ярослав, расплывшись в улыбке, наблюдал за своей подругой, потягивая терпкий травяной сбитень. Юноша радовался небольшой передышке в их непростом путешествии. Они заслужили небольшой отдых.

В это время раздался мягкий семенящий топот ног. По лестнице спускался мужчина, разодетый в едва сшитые друг с другом песцовые шкурки. Он казался низеньким, особенно по сравнению с сидевшими за столом охотниками. Маша сразу признала в нем того старика, что сопровождал ее на пути к Башне Хлада.

– Танат Ыл Вет! – махнула она рукой. – Это я, Маша!

– У-у, великие горы! – развел руками тот, радостно улыбаясь гостям. – Маша! Ты умудрилась запомнить мое имя! Я не ожидал встречи так быстро!

– Нас привела великая нужда, – вступил в разговор Боян.

– И тебя я помню, о, вечно спящий и вечно пьяный! – расхохотался Тан. – Мне помнится, что последние дни на корабле ты провел, высунувшись за борт! А я говорил, не налегай на варяжский эль!

– Было такое, было, – смеясь, отмахнулся Боян.

– Тан, – опустив голос, сказал Ярослав, подошедший к старому охотнику, – нам нужно серьезно поговорить.

– Юноша бледный со взором горящим! Ты кажешься мне знакомым. Где я мог тебя видеть?

– Я сын Трора.

Тан застыл в недоумении, не поняв сначала смысла сказанного. В следующий миг его глаза округлились. На сморщенном обветренном лице проступило испуганное удивление, будто он повстречал призрака. Прикрыв рукой отвисшую челюсть, охотник поманил гостей вслед за собой:

– Пойдемте за мной, на самый верх!

Тан не по годам резво поднимался по шаткой лестнице, вприпрыжку, словно молодой козел по горным ухабам. Ярик устремился вслед за ним, махнув рукой Маше. Девушка осторожно взяла на руки Черныша, и поспешила вслед за ними. Последними поднялись Яромир и поддерживавший его под руку Боян. Взбираться пришлось действительно на самый верх дома. Ярик сбился со счета, пытаясь понять, как много этажей пришлось преодолеть. Кривая лестница могла с легкостью превратиться в коридор, уводящий вглубь дома, либо оборваться дверью, за которой начинался новый виток восхождения.

По пути Тан успел познакомиться с Яриком, но все расспросы оставил на потом. Под самой крышей он завел их в небольшой коридор, с несколькими дверьми. За одной из них оказалась комната, где и жил старый охотник. В тусклом свете открытого печного очага поверх множества шкур, покрывавших стены и пол, танцевали долгие неясные тени. В углу приютилось небольшое окно, отгороженное от разбушевавшейся снаружи зимней стихии самым настоящим стеклом. Возле него стоял заваленный меховыми одеждами стол и небольшое ложе.

Разместив друзей на медвежьей шкуре вокруг огня, Тан вопросительно уставился на Ярослава.

– Итак, Ярик… – тихим голосом протянул он, – ты и вправду сын Трора?

Юноша кивнул.

– Что с ним? Где он сейчас?

– Я думаю, ты знаешь, что сейчас происходит в Родии? – спросил Ярослав.